Передо мной стоял юноша, яркий, как весенний цветок, и я, сохраняя достоинство, твёрдо заявила:
— Учеников я не беру.
Он поднял на меня серьёзный, чистый взгляд, и так же торжественно ответил:
— Ничего страшного. Если не берёте учеников, можете просто взять меня.
Я, видно, и правда состарилась, за молодёжью теперь не поспеваю.
— Юноша, — вздохнула я, — я уже десятки тысяч лет в уединении и чистоте. В твои новомодные игры играть не умею.
— Ничего, — сказал он с улыбкой, будто утешая старушку, — игры я возьму на себя.
— …
Возразить мне было нечего. Но всё же я выставила его за ворота. Он остался стоять у входа, не сводя с меня глаз, с таким видом, будто я только что разбила ему сердце. Смотреть на это было невыносимо. Руки так и чесались прихлопнуть этого наглого мальчишку да спустить с горы к демонам.
Но я ведь богиня, существую по законам Небес, а он, по сути, ничего дурного не сделал. К тому же на горе Туманной Дымки, Вуай Шань, нет ни клочка земли, где было бы написано моё имя. Выгонять его без причины было тоже неправильно. Так что я просто захлопнула дверь и оставила его за порогом. Пусть стоит там с обиженным лицом и размышляет над своим поведением.
Я легла спать. Проспала три дня. Проснувшись, решила, что юноша наверняка уже ушёл. Но стоило мне открыть дверь, как я едва не задохнулась от удивления.
Он по-прежнему стоял у порога, облокотившись о дверной косяк. Как только я распахнула дверь, его глаза вспыхнули живым светом:
— Вы проснулись, — улыбнулся он. — Собираетесь куда-то?
«Не бей того, кто улыбается» — вот пословица, что спасла ему жизнь.
Я промолчала, развернулась и пошла вниз по склону. Он не задавал вопросов, просто пошёл за мной следом.
У подножия горы Вуай Шань лежит Зеркальное Озеро — Цзинь Ху. Там у меня была бамбуковая удочка, я и время от времени приходила, чтобы спокойно порыбачить.
Сегодня я уселась, закинула удочку… и наконец ощутила тишину. Мальчишка немного постоял рядом, потом ушёл в лес.
«Вот и славно, — подумала я, — надоело ему, наконец-то ушёл».
Но не прошло и получаса, как он вернулся, держа в руках свежесрезанный стебель бамбука. Изо рта у него торчала травинка, а на лице было невозмутимое выражение. Он устроился метрах в трёх от меня, смастерил из своего бамбука удочку и закинул леску в озеро.
Солнце поднялось, лёгкий ветер заиграл на поверхности воды, у берега зашумели маленькие волны, шлёпая по камням. И с каждым этим звуком я чувствовала, как моё сердце становится всё более… неспокойным.
Рядом очередная рыба взлетела из воды, оказавшись у юноши на крючке.
А у меня — ни шиша. Я почувствовала себя несправедливо обделённой и, повернувшись к нему, кашлянула два раза:
— Ты что, червяками торгуешься? На твоей удочке ведь нет наживки, чем ты вообще ловишь рыбу?
Он посмотрел на гладь озера и спокойно ответил:
— Лицом.
— …
«Вот наглость какая — ни стыда, ни совести…»
Он помолчал секундочку, потом, будто вдруг что-то сообразив, повернул ко мне голову и улыбнулся:
— Если бы я ловил тебя, ты бы клюнула?
Я застыла, как вкопанная. Хотя внешне я выглядела лет на двадцать, внутри я была старейшей из старых, прожившей тысячи жизней! И вот этот юнец посмел… флиртовать со мной?
Мгновение, и в моей голове возникла абсурдная мысль, будто столетнюю бабку лапает восемнадцатилетний мальчишка…
Откашлявшись снова, решила, что хоть я и старая, но с ребёнком спорить — пустая трата времени. Поскольку рыбы мне сегодня не поймать, я собрала снасти и повернула к дому. Юноша тут же проткнул свою пойманную рыбину, подвесил на верёвку, поднял её и пошёл вслед.
Когда мы почти дошли до двора, он вдруг совершенно спокойно спросил за моей спиной:
— Ты хочешь её на пару или в соусе?
Я серьёзно ответила:
— На пару. Так свежее.
— Хорошо, — только и сказал он.
Я ещё хотела что-то возразить, но уже не успела найти слов, он уже нёс рыбу в мой двор. Я последовала за ним и увидела, что он ловко разжёг огонь, поставил воду в котле, одной рукой разделал рыбу, словно мастер своего дела.
Я облизывала губы. Когда на стол подали парную рыбу, я больше не стала прогонять гостя.
Чужая рыба, чужая еда — уж я не буду бить курицу ради мелкого яйца…
В конце концов, я всё ещё порядочный, хоть и старый, бог.
Юноша, впрочем, не стал со мной церемониться, сам взял миску и палочки, сел напротив и спокойно начал есть. Я же сосредоточилась на еде, даже головы не подняла.
Он съел примерно половину, отложил палочки и вдруг посмотрел прямо на меня:
— Ты — прекрасна.
У меня в горле застряла рыбья кость.
Прокашлявшись несколько раз и едва не умерев на месте, я с трудом выжила и уставилась на него таким взглядом, будто он только что сказал самые глупые слова в Трёх Мирах.
А он, будто ничего и не было, спокойно сменил тему:
— Почему ты не берёшь учеников?
Вопрос, надо сказать, был дельным.
И правда, почему не беру?
Потому что… однажды подавилась и с тех пор боюсь есть.
Старый Мастер — Список глав
