Ледяная вода. Глубокое отчаяние.
Она тонула, беспомощно выбиваясь из сил в стремительном потоке. Острые камни беспощадно разрывали кожу, и её, словно тряпичную куклу, швыряло течением. Вода забивалась в нос и рот. Она задыхалась, захлёбывалась и отчаянно пыталась вдохнуть, но с каждым разом глотала только пугающий холод.
Су Мо… Су Мо…
Тот, кого она любила, как воздух, лишил её дыхания.
Удушье. Темнота. Боль, похожая на смерть.
— Сюэ Цао?
Голос Су Мо прорвался сквозь вязкую темноту. Она резко распахнула глаза.
Он, освещённый мягким светом масляного светильника, сидел у её постели с чуть нахмуренными бровями. В его взгляде пряталась едва заметная тревога.
— Тебе приснился кошмар? — Его голос был негромким, словно он боялся её напугать.
Грань между сном и реальностью стерлась. Сюэ Цао судорожно села и с силой оттолкнула его. Она вложила в этот жест так много силы, что Су Мо чуть не упал. Затем она зажала ладонями своё лицо и съёжилась в углу.
— Не подходи! — Голос её дрожал, в нём слышались паника и страх.
Су Мо застыл у края кровати. Светильник едва мерцал, но его тусклого сияния хватило, чтобы он разглядел на её обнажённой ступне уродливый шрам, тянущийся вверх по голени.
В груди сжалась тупая боль — как будто ржавым ножом вырезали кусок плоти.
Он знал, откуда такие шрамы. Это следы, оставленные грубой поверхностью, когда плоть стирается до самого мяса. И он знал, когда они появились.
Су Мо опустил голову, сжал ладони в кулаки и молчал.
Ночь застыла в звуках цикад. Время текло медленно и неумолимо.
— Уходи, — глухо сказала Сюэ Цао.
Су Мо молча поднялся. Он перешагнул через порог и вдруг тихо произнёс:
— Сюэ Цао… Прости.
— Теперь это звучит просто тошнотворно.
На следующее утро всё было, как всегда.
Сюэ Цао, которая поднялась рано, приготовила завтрак, выложила еду на стол, а затем взвалила на спину мешок с сушёными травами, собираясь уходить. Однако стоило ей выйти за порог, как Су Мо молча оказался рядом.
— Куда ты идёшь? — спросил он негромко.
— В город. Ты останешься. Мне нужно, чтобы ты сходил в горы за травами. И без лени. По возвращении наколешь дрова, постираешь одежду, высушишь её. Если сумеешь приготовить ужин — приготовь. В обед я не вернусь.
Говорила она ровным тоном, словно вчерашней ночи и не было вовсе.
— Я пойду с тобой.
— Не нужно. — Она тут же отвергла предложение. — Я не хочу тебя видеть сегодня.
Су Мо замолчал, склонив голову.
Когда Сюэ Цао уже пересекала двор, он негромко усмехнулся:
— Знаешь, мне начинает казаться, что я твоя маленькая жена… В этом тоже есть что-то хорошее.
Сюэ Цао бросила на него холодный взгляд и ответила:
— Жаль только, что я недостойна такой чести.
Раз в месяц она спускалась в город.
Сначала заглядывала в полуразрушенный храм на юге, где ютилось множество бедняков. У них не было денег ни на врачей, ни на лекарства, поэтому она бесплатно осматривала больных. Затем она направлялась в аптеку, чтобы продать редкие травы, которые можно было найти лишь в горах. Вырученные деньги Сюэ Цао тратила на закупку обычных лекарств, снова несла их в храм, а затем покупала товары первой необходимости и только после этого возвращалась домой.
На этот раз с прошлого визита прошло всего десять дней, но жители храма встретили её с неподдельной радостью. Из-за резких перемен погоды многие успели заболеть.
Сюэ Цао потратила немало времени на осмотр пациентов, затем отправилась за лекарствами, а когда закончила, небо уже потемнело.
Городские ворота закрыли на ночь.
Оставалось только переночевать в городе и вернуться домой утром.
