У Су Мо давно была травма плеча, и после бессонной ночи, проведённой в поисках Сюэ Цао, боль обострилась. Он не мог даже поднять левую руку. После сна состояние лишь ухудшилось, и этим утром он не стал собирать волосы, а просто оставил их распущенными, когда спускался к завтраку.
Сюэ Цао мельком взглянула на него и равнодушно произнесла:
— Иди и собери волосы. Ты не сможешь в таком виде пойти в горы за травами.
Су Мо устало улыбнулся и ответил:
— Рука болит, поднять её не могу. — Он на мгновение замолчал, а затем с лёгкой надеждой добавил: — Может, ты поможешь? Как раньше.
Она положила палочки и уставилась на него с таким пристальным взглядом, что любой другой давно бы отвёл глаза. Однако Су Мо, похоже, давно утратил стыд. Он лишь весело улыбнулся, развернулся и, ни слова больше не говоря, зашёл в комнату. Су Мо сел перед зеркалом и мягко окликнул:
— Заплети мне тот же узел, что и раньше? У меня он никогда не получается.
Сюэ Цао долго не отвечала.
Су Мо внутри комнаты незаметно сжал кулаки, подавляя тревогу.
Она не придёт. Конечно, не придёт. Для неё прошлое — это самое болезненное воспоминание.
Однако вопреки ожиданиям, спустя несколько мгновений в зеркале отразился её силуэт.
Она ничего не сказала, просто взяла со стола гребень и резко провела им по его волосам, как будто пыталась вырвать их с корнем.
Су Мо усмехнулся:
— Сюэ Цао, так пользоваться шансом для мести нехорошо.
— Разве ты не знал, что я всегда добиваю лежачего? — холодно бросила она. Однако движение её руки стало мягче.
Его длинные чёрные пряди легко струились сквозь пальцы, такие же гладкие, как тогда. На мгновение Сюэ Цао показалось, что она снова там — в комнате, наполненной запахом благовоний. Тогда Су Мо был неприступным главой секты, а она — подобранной им сиротой, единственной, кому позволено касаться его волос.
Она моргнула, отгоняя ненужные мысли, и вдруг заметила, что в его тёмных прядях появились серебристые нити.
Значит, и он эти годы жил не так легко…
Однако жалость быстро испарилась. Она провела гребнем по волосам ещё пару раз, небрежно закрутила их в узел и закрепила шпилькой.
Су Мо вздохнул:
— Это не та причёска.
— Раз не нравится, развяжи и сделай заново, — отозвалась она без тени сочувствия. — А теперь собирайся, идём в горы.
Она развернулась и уже собиралась уйти, но Су Мо вдруг схватил её за запястье.
— У тебя причёска сегодня рассыпалась. По правилам вежливости, позволь мне заплести её заново.
Она хотела резко отказаться, но, взглянув на его лицо, почему-то не смогла.
Су Мо всегда улыбался, как будто у него не было ни забот, ни страданий. А сейчас… сейчас он выглядел так, словно её отказ разобьёт его окончательно.
Сюэ Цао села и рассыпала волосы по плечам.
Су Мо встал за ней. Его пальцы осторожно перебирали её длинные пряди и аккуратно распутывали их. По сравнению с ним её недавние движения действительно были похожи на работу мясника.
Это был первый раз, когда перед Су Мо она сидела, а он стоял.
И впервые ей показалось, что его слова не были пустыми. Они действительно походили на обычную супружескую пару, тихо проживающую день за днём.
— Твои волосы в плохом состоянии, — с лёгким укором заметил он, пропуская сквозь пальцы тонкую прядь. — Сухие, ломкие. Ты совсем не заботишься о себе?
Конечно, они не сравнятся с твоими, господин Су…
Однако вслух она произнесла другое:
— Зачем мне красивые волосы? Их ведь не съешь.
Су Мо тихо рассмеялся и вдруг склонился ниже, почти касаясь её плеча.
— Тогда можно мне их съесть?
Его губы мягко коснулись кончика пряди. Это было… чистое кокетство.
Щёки Сюэ Цао вспыхнули, она резко дёрнула голову, вырывая волосы из его пальцев, и сердито посмотрела на него.
Однако даже в гневе, когда её уши пылали, она выглядела не сердитой, а смущённой.
Су Мо не смог удержаться от смеха. Внезапно его взгляд опустился ниже, к её шее.
Там, где кожа была мягкой и светлой, резко выделялся уродливый коричневатый шрам.
Он тянулся вниз, скрываясь под одеждой.
Су Мо на мгновение потерял дар речи. Не раздумывая, он протянул руку, чтобы коснуться его, но…
Сюэ Цао вдруг резко обернулась, её пальцы сжались на шее, прикрывая шрам. В её глазах больше не было прежнего смущения, только холодная настороженность.
Су Мо сглотнул.
— Это… Откуда этот шрам?..
