Госпожа Бай не удержалась и рассмеялась:
— Ладно, не буду тебя больше уговаривать, а то, чего доброго, из-за меня пропустишь своего единственного, редкостного мужчину. Тут пусть Цянь Юй и тётушка присмотрят, а мы давай поторопимся вперёд, а то А`Лянь опять начнёт думать, будто мы нарочно её оставили и холодно приняли.
Две женщины дошли до павильона Фанъюань и увидели там оживлённую картину: У Си Лянь вместе с Жун`эр и Ин`эр сидели за игрой в чупу, а рядом Юйхэ, ведомая Куань`эр и Шу`эр, прислуживала. Шуайшуа́й, от нечего делать, грыз тонкую ветку и издавал странные, тянущиеся звуки. В стороне, у подножия павильона, служанка У Си Лянь весело спорила с Атао и маленькими горничными Жун`эр и Ин`эр, кто из них сумеет в плетении трав сделать самую затейливую косичку. Вокруг стоял весёлый, шумный гомон.
Заметив их, У Си Лянь подняла голову и, с лёгким смущением во взгляде, улыбнулась Мудань. Та подошла ближе и села рядом:
— Ну что, кто сейчас побеждает?
— Конечно же я, — с торжеством объявила Жун`эр.
У Си Лянь бросила стрелку из руки и, с улыбкой махнув им, сказала:
— Давайте, присоединяйтесь! Я сегодня проигрываю хуже всех — надо срочно изменить удачу.
Мудань с госпожой Бай едва успели присоединиться к весёлому состязанию, как в павильон, сияя глазами, вбежала Атао:
— Молодой господин Цзян привёл с собой ещё одного господина, принёс целую охапку добычи и привёл пару белоснежных ловчих соколов. Слышала от мастеров: это белые охотничьи ястребы! Сейчас снаружи уже толпа — все столпились, любуются этой парой.
Жун`эр и Ин`эр, едва услышав новость, вмиг подскочили с мест:
— Где они?
— Они что же, на охоту ездили? — удивлённо обернулась Мудань к госпоже Бай. Та тоже нахмурилась, недоумевая:
— Когда мы уходили, Пань Жун ещё спал. Да и где тут, поблизости, можно охотиться?
Атао рассмеялась:
— Госпожа, вы, может, и не знаете: если пройти вперёд от усадьбы с десяток ли, там есть лес. Крупного зверя там не водится, а вот диких зайцев и фазанов — хоть пруд пруди. Я только что видела: почти вся добыча, что принесли молодой господин Цзян и его спутник, именно такие — значит, скорее всего, туда и ездили.
— Пойдём, и мы посмотрим, — с улыбкой предложила У Си Лянь.
Мудань поднялась, но покачала головой:
— Вы идите, а я загляну на кухню и распоряжусь насчёт ужина. Никогда ещё мне не доводилось принимать столько знатных гостей за один раз — тревожно как-то, вдруг чего не учтут.
Госпожа Бай взглянула на неё, но уговаривать не стала, лишь повела остальных к выходу.
Мудань и впрямь не стремилась намеренно избегать Цзян Чанъяна, но, как она и сказала, — только что ушла госпожа Цуй, и ей вовсе не хотелось, чтобы следом появился новый гун Чжу. Нужно было время всё обдумать. Пока она сама для себя не решит, как следует относиться к Цзян Чанъяну, лучше всего будет свести их встречи к минимуму.
В тот день охота выдалась для Цзян Чанъяна и Пань Жуна особенно удачной. Однако куда больший интерес, чем горы дичи — зайцы, фазаны и утки, — вызвала у всех пара охотничьих ястребов с редкими снежными перьями, фиолетовыми глазами и золотыми когтями. Пань Жун, сияя от гордости, расхваливал и нахваливался, словно эти птицы принадлежали лично ему. А их настоящий хозяин, Цзян Чанъян, стоял в стороне, скрестив руки на груди, и с отсутствующим видом наблюдал за общим оживлением, чувствуя, как скука расползается по душе.
Вдруг из дверей вышла тётушка Фэн и принялась разгонять зевак:
— Молодым госпожам тоже охота взглянуть! А вы что столпились? Каждый — по своим делам!
Толпа мастеров и слуг рассыпалась в разные стороны. И в этот миг у Цзян Чанъяна будто что-то кольнуло в груди. Он невольно поднял глаза и посмотрел в сторону ворот.
Он увидел, как одна за другой из ворот выходят госпожа Бай, У Си Лянь, Жун`эр, Ин`эр… И каждый раз, когда появлялась новая фигура, сердце у него невольно делало лишний удар. Но с каждой новой тенью надежда угасала, и в конце концов — разочарование: за последней служанкой Мудань так и не появилась.
Гости пришли — а она, значит, решила спрятаться?
Неужели и вправду собирается вот так, медленно, но верно, отдалиться от меня?
В груди у Цзян Чанъяна вдруг вспыхнуло раздражение. Всё то беспокойство, неуверенность, смутное, неприятное волнение, что с прошлой ночи копилось где-то под рёбрами, вдруг перемешалось в одну кипящую, едкую массу, которую хотелось выплеснуть немедленно.
Он резко обернулся к Атао, которая, стоя на цыпочках, разглядывала белоснежных соколов, и спросил, не раздумывая:
— Где твоя госпожа?
Атао, вся поглощённая красотой птиц и даже не глянув на того, кто задаёт вопрос, рассеянно ответила через плечо:
— В кухне. Устраивает ужин.
Цзян Чанъян быстро окинул взглядом двор. Все были увлечены соколами, Пань Жун продолжал напыщенно расхваливать добычу, и никто, похоже, не замечал его. Тогда он, не привлекая внимания, развернулся и направился туда, где, по его воспоминаниям, находилась кухня Фанъюаня.
Пройдя пару шагов, он вдруг остановился, вернулся к месту, где лежала добыча, и выбрал двух живых фазанов. Держа их за лапы, он расправил плечи и с поднятой головой зашагал прочь.
В это время Мудань в кухне осматривала блюда, что приготовила тётушка Чжоу. Всё было на должном уровне, и она осталась довольна. Прикинув, что впереди дела уже почти закончены, она решила, что самое время показаться в главной части сада, встретить новых гостей, пригласить их пройти в заднюю часть, выпить чаю и скоротать время до ужина.
Взяв с собой Юйхэ, она вышла из кухни и пошла по усыпанной галькой тропинке в сторону переднего двора.
Обе, обогнув причудливо изрезанную глыбу тайхуского камня, вышли на солнечное место.
Юйхэ вдруг ткнула вперёд пальцем:
— Молодая госпожа, гляньте… разве это не господин Цзян? Куда это он направляется?
Мудань подняла глаза — и точно: к ним стремительно приближался Цзян Чанъян, держа за лапы двух фазанов с длинными, роскошными хвостами. Он шёл размашисто, но губы его были плотно сжаты, а лицо мрачно.
В следующую же секунду он заметил её.
Остановился, нахмурился, и, по-прежнему сжатым ртом, смотрел прямо на неё — без привычной лёгкой улыбки, с которой встречал прежде.
