Планы последователей «Небесных Учений» изначально включали побег через восточные ворота города, но в итоге они последовали за Чжаном Чжэ через западные ворота. При этом небольшая группа отправилась к восточным воротам, что вызвало у Хуан Цяня тайное беспокойство.
Если верить словам Чжана Чжэ, тех, кто пошли к восточным воротам, вряд ли ожидает что-то хорошее.
Не дождавшись ответа от Чжана Чжэ и убедившись в его необычной личности, Хуан Цянь решил не рисковать и не обижать его. Хорошо подумав, он затем предложил:
– Теперь, когда мы уже вышли из города, можно считать, что мы в безопасности. В «Небесных Учениях» люди были отправлены на встречу, но с восточных ворот пока нет никаких новостей, а после таких крупных событий в городе наверняка неспокойно. Уже поздно, может быть, Чжан Дажэнь, последователи Учений и все, кто сбежал с нами, остановятся на ночь вне города?
Учитывая масштаб операции, «Небесные Учения» определённо подготовили людей для встречи снаружи.
Все согласились без возражений.
Те, кто сбежал из тюрьмы в хаосе, были особенно рады, и один прямолинейный человек воскликнул, подняв кулак:
– Это просто идеально! Мы давно слышали о великодушии последователей Небесных Учений и думали, что это преувеличение, но сегодня мы увидели, что это правда. Нам действительно повезло.
Небесные Учения всегда принимали всех желающих. Среди последователей были обычные люди, торговцы, фермеры, потерявшие землю. Многие из них были сильными воинами из зелёных лесов, даже бандитами и мятежниками, недовольными правительством.
Эта группа сбежавших заключённых, если присоединится к Небесным Учениям, будет действительно прекрасным приобретением.
Теперь, когда Чжан Чжэ раскрыл его личность, Хуан Цянь снял черную маску, и на его лице наконец появилась улыбка, когда он услышал слова благодарности от заключённых.
Цзян Сюэнин теперь увидела лицо этого человека ясно.
Обычное квадратное лицо, но шрам на брови придавал ему оттенок авантюризма. Его глаза в форме перевернутых треугольников были острыми и казались пронзительными, вполне подходящими человеку с не самой низкой ролью в Небесных Учениях.
Поскольку решение было принято, Чжан Чжэ не возражал.
Группа отправилась в путь, скрываясь в ночи.
Вокруг Пекина было много поселений, где проживало немало людей, но там они могли быть легко замечены. Небесные Учения уже нашли временное место для укрытия, и Хуан Цянь повёл всех на юго-запад к отдалённым холмам и равнинам.
К полуночи они, наконец, увидели у подножия небольшого холма заброшенный храм с зажжёнными в нём лампами. Это, вероятно, было место, где ранее жившие здесь горные племена поклонялись богу гор. Глиняные стены уже обветшали под действием ветра и дождя, гнилые двери упали на землю, а ветер заставлял обрывки бумаги на окнах шелестеть.
На первый взгляд это место казалось жутким.
Но когда они подошли ближе, видно было, что внутри кто-то двигается и убирает.
При звуке шагов на горной тропе из-за разрушенной стены храма вышли несколько человек. Увидев, что пришло больше людей, чем ожидалось, они на мгновение замерли в недоумении, а потом спросили:
– Вы всех спасли?
Хуан Цянь инстинктивно взглянул на Чжана Чжэ позади себя и покачал головой.
Человек слегка нахмурился и сказал:
– Люди от господина ещё не пришли, придётся подождать немного. Снаружи ветрено, лучше зайти и поговорить внутри.
Цзян Сюэнин, хотя и росла в благородной семье и привыкла к комфортной жизни, даже когда она была с Вань Нян, она никогда не была из тех, кто легко переносил трудности. Путь сюда был далеко не коротким и полным всякого рода опасностей и трудностей. Несколько раз она чуть не упала.
К счастью, Чжан Чжэ всё время заботился о ней.
Он не говорил ни слова, но всегда вовремя поддерживал её, и обмен теплом рук придавал ей уверенность и спокойствие.
Чтобы окружающие не заметили её, она всё время сдерживала себя.
Но когда они вошли в этот разрушенный храм, Цзян Сюэнин, наконец, не выдержала, вздохнула и, почувствовав боль, которую она терпела всё это время в ногах, она упала, не в силах удержаться.
Она была одета в одежду Чжана Чжэ.
Простая, скромная и свободная одежда. Когда она упала на землю, воротник слегка раскрылся, обнажив белую кожу на шее. В уголках глаз блестели слёзы, придавая ей видимость жалкого беспорядка. Хотя Чжан Чжэ попытался скрыть её лицо, замазав его чернотой, её оживлённые глаза всё равно выдавали её очарование.
К счастью, в это время другие люди тоже вошли в храм. Оказавшись внезапно в таком временно безопасном месте, они тоже вздохнули с облегчением, их манеры и поведение были не лучше, чем у Цзян Сюэнин.
Для временного отдыха это место было вполне подходящим.
Хуан Цянь вышел поговорить с людьми, а остальные автоматически расположились в храме. Кто-то прислонился к стене, кто-то опёрся о столб. Большинство из них были людьми, бросившими вызов судьбе, так что грязь их не волновала. Все сели прямо на землю.
Чжан Чжэ огляделся вокруг. Он с трудом нашёл под обрушившимся алтарём старый, но ещё целый коврик, положил его на землю и, не глядя на Цзян Сюэнин, тихо сказал:
– На земле холодно, сядьте сюда.
Цзян Сюэнин была уже совершенно измучена и не хотела двигать даже пальцами, но, услышав его слова, она слегка подняла взгляд и увидела его профиль, наполовину скрытый в тени, стройный и молчаливый, с плотно сжатыми губами, словно он ничего и не говорил.
Он был человеком малословным и не любящим выражать свои чувства.
Но она ясно слышала его слова.
И, как если бы она ощутила его руку, державшую её у ворот города, из её сердца потихоньку поднялось чувство скрытой радости. Несмотря на опасности и загадочность окружающей обстановки, она почувствовала сладость.
Цзян Сюэнин не ответила. Она только моргнула, глядя на него, и уголки её губ слегка изогнулись. Она послушно переместилась на коврик, которого вряд ли можно было назвать чистым, и села.
Чжан Чжэ продолжал молчать.
Он опустил веки и не ответил на её взгляд, а только спокойно подправил подол своей одежды и сел на землю рядом с Цзян Сюэнин, не проявляя ни капли официальности.
В этом храме уже давно никто не приносил дары. Хотя вокруг были стены, большинство из них были потрескавшимися. Ранее разноцветные настенные росписи теперь были блеклыми и покрытыми грязью. Спереди стояла фигура Будды, но половина её головы отсутствовала, что придавало ей не столько пугающий, сколько забавный вид.
Люди, отправленные Небесными Учениями, уже подготовили здесь всё необходимое.
Женщина с подобранными волосами в простой одежде несла корзину с лепешками, а рядом с ней шёл десятилетний мальчик с косичкой на макушке. В одной руке он держал кувшин с водой, а в другой – несколько грубых глиняных мисок.
– Вы, герои, наверное, устали? – спросила она.
Женщина была немного полновата, с тёмной кожей, а её руки, грубые и потрескавшиеся от работы в поле, выдавали её происхождение из простой крестьянской семьи. Её улыбка была искренней и теплой, вызывая доверие у окружающих.
– В такую позднюю пору мы не смогли найти ничего другого. Это домашние лепешки, они хоть немного утолят голод. Надеюсь, вы не будете против.
Вырвавшись из тюрьмы и пройдя путь полный напряжения и страха до этого места, кто из них не был измотан до предела?
Когда они были напряжены, они не замечали голода, но теперь, когда сели и расслабились, они почувствовали его. В такой момент появление лепешек было для них благословением с небес.
Повсюду раздались благодарности, и кто-то даже восхитился Небесными Учениями за их заботу и великодушие.
Женщина раздавала еду всем, а десятилетний мальчик наливал воду.
Он был худощавым, словно маленькая обезьянка. У него была круглая голова и большие глаза, а его движения были ловкими и умелыми, несоответствующими его возрасту. Его улыбка была радостной и заразительной.
Он обращался к каждому со словами «большой брат», что приятно удивляло всех.
Если верить словам Чжана Чжэ, тех, кто пошли к восточным воротам, вряд ли ожидает что-то хорошее.
Не дождавшись ответа от Чжана Чжэ и убедившись в его необычной личности, Хуан Цянь решил не рисковать и не обижать его. Хорошо подумав, он затем предложил:
– Теперь, когда мы уже вышли из города, можно считать, что мы в безопасности. В «Небесных Учениях» люди были отправлены на встречу, но с восточных ворот пока нет никаких новостей, а после таких крупных событий в городе наверняка неспокойно. Уже поздно, может быть, Чжан Дажэнь, последователи Учений и все, кто сбежал с нами, остановятся на ночь вне города?
Учитывая масштаб операции, «Небесные Учения» определённо подготовили людей для встречи снаружи.
Все согласились без возражений.
Те, кто сбежал из тюрьмы в хаосе, были особенно рады, и один прямолинейный человек воскликнул, подняв кулак:
– Это просто идеально! Мы давно слышали о великодушии последователей Небесных Учений и думали, что это преувеличение, но сегодня мы увидели, что это правда. Нам действительно повезло.
Небесные Учения всегда принимали всех желающих. Среди последователей были обычные люди, торговцы, фермеры, потерявшие землю. Многие из них были сильными воинами из зелёных лесов, даже бандитами и мятежниками, недовольными правительством.
Эта группа сбежавших заключённых, если присоединится к Небесным Учениям, будет действительно прекрасным приобретением.
Теперь, когда Чжан Чжэ раскрыл его личность, Хуан Цянь снял черную маску, и на его лице наконец появилась улыбка, когда он услышал слова благодарности от заключённых.
Цзян Сюэнин теперь увидела лицо этого человека ясно.
Обычное квадратное лицо, но шрам на брови придавал ему оттенок авантюризма. Его глаза в форме перевернутых треугольников были острыми и казались пронзительными, вполне подходящими человеку с не самой низкой ролью в Небесных Учениях.
Поскольку решение было принято, Чжан Чжэ не возражал.
Группа отправилась в путь, скрываясь в ночи.
Вокруг Пекина было много поселений, где проживало немало людей, но там они могли быть легко замечены. Небесные Учения уже нашли временное место для укрытия, и Хуан Цянь повёл всех на юго-запад к отдалённым холмам и равнинам.
К полуночи они, наконец, увидели у подножия небольшого холма заброшенный храм с зажжёнными в нём лампами. Это, вероятно, было место, где ранее жившие здесь горные племена поклонялись богу гор. Глиняные стены уже обветшали под действием ветра и дождя, гнилые двери упали на землю, а ветер заставлял обрывки бумаги на окнах шелестеть.
На первый взгляд это место казалось жутким.
Но когда они подошли ближе, видно было, что внутри кто-то двигается и убирает.
При звуке шагов на горной тропе из-за разрушенной стены храма вышли несколько человек. Увидев, что пришло больше людей, чем ожидалось, они на мгновение замерли в недоумении, а потом спросили:
– Вы всех спасли?
Хуан Цянь инстинктивно взглянул на Чжана Чжэ позади себя и покачал головой.
Человек слегка нахмурился и сказал:
– Люди от господина ещё не пришли, придётся подождать немного. Снаружи ветрено, лучше зайти и поговорить внутри.
Цзян Сюэнин, хотя и росла в благородной семье и привыкла к комфортной жизни, даже когда она была с Вань Нян, она никогда не была из тех, кто легко переносил трудности. Путь сюда был далеко не коротким и полным всякого рода опасностей и трудностей. Несколько раз она чуть не упала.
К счастью, Чжан Чжэ всё время заботился о ней.
Он не говорил ни слова, но всегда вовремя поддерживал её, и обмен теплом рук придавал ей уверенность и спокойствие.
Чтобы окружающие не заметили её, она всё время сдерживала себя.
Но когда они вошли в этот разрушенный храм, Цзян Сюэнин, наконец, не выдержала, вздохнула и, почувствовав боль, которую она терпела всё это время в ногах, она упала, не в силах удержаться.
Она была одета в одежду Чжана Чжэ.
Простая, скромная и свободная одежда. Когда она упала на землю, воротник слегка раскрылся, обнажив белую кожу на шее. В уголках глаз блестели слёзы, придавая ей видимость жалкого беспорядка. Хотя Чжан Чжэ попытался скрыть её лицо, замазав его чернотой, её оживлённые глаза всё равно выдавали её очарование.
К счастью, в это время другие люди тоже вошли в храм. Оказавшись внезапно в таком временно безопасном месте, они тоже вздохнули с облегчением, их манеры и поведение были не лучше, чем у Цзян Сюэнин.
Для временного отдыха это место было вполне подходящим.
Хуан Цянь вышел поговорить с людьми, а остальные автоматически расположились в храме. Кто-то прислонился к стене, кто-то опёрся о столб. Большинство из них были людьми, бросившими вызов судьбе, так что грязь их не волновала. Все сели прямо на землю.
Чжан Чжэ огляделся вокруг. Он с трудом нашёл под обрушившимся алтарём старый, но ещё целый коврик, положил его на землю и, не глядя на Цзян Сюэнин, тихо сказал:
– На земле холодно, сядьте сюда.
Цзян Сюэнин была уже совершенно измучена и не хотела двигать даже пальцами, но, услышав его слова, она слегка подняла взгляд и увидела его профиль, наполовину скрытый в тени, стройный и молчаливый, с плотно сжатыми губами, словно он ничего и не говорил.
Он был человеком малословным и не любящим выражать свои чувства.
Но она ясно слышала его слова.
И, как если бы она ощутила его руку, державшую её у ворот города, из её сердца потихоньку поднялось чувство скрытой радости. Несмотря на опасности и загадочность окружающей обстановки, она почувствовала сладость.
Цзян Сюэнин не ответила. Она только моргнула, глядя на него, и уголки её губ слегка изогнулись. Она послушно переместилась на коврик, которого вряд ли можно было назвать чистым, и села.
Чжан Чжэ продолжал молчать.
Он опустил веки и не ответил на её взгляд, а только спокойно подправил подол своей одежды и сел на землю рядом с Цзян Сюэнин, не проявляя ни капли официальности.
В этом храме уже давно никто не приносил дары. Хотя вокруг были стены, большинство из них были потрескавшимися. Ранее разноцветные настенные росписи теперь были блеклыми и покрытыми грязью. Спереди стояла фигура Будды, но половина её головы отсутствовала, что придавало ей не столько пугающий, сколько забавный вид.
Люди, отправленные Небесными Учениями, уже подготовили здесь всё необходимое.
Женщина с подобранными волосами в простой одежде несла корзину с лепешками, а рядом с ней шёл десятилетний мальчик с косичкой на макушке. В одной руке он держал кувшин с водой, а в другой – несколько грубых глиняных мисок.
– Вы, герои, наверное, устали? – спросила она.
Женщина была немного полновата, с тёмной кожей, а её руки, грубые и потрескавшиеся от работы в поле, выдавали её происхождение из простой крестьянской семьи. Её улыбка была искренней и теплой, вызывая доверие у окружающих.
– В такую позднюю пору мы не смогли найти ничего другого. Это домашние лепешки, они хоть немного утолят голод. Надеюсь, вы не будете против.
Вырвавшись из тюрьмы и пройдя путь полный напряжения и страха до этого места, кто из них не был измотан до предела?
Когда они были напряжены, они не замечали голода, но теперь, когда сели и расслабились, они почувствовали его. В такой момент появление лепешек было для них благословением с небес.
Повсюду раздались благодарности, и кто-то даже восхитился Небесными Учениями за их заботу и великодушие.
Женщина раздавала еду всем, а десятилетний мальчик наливал воду.
Он был худощавым, словно маленькая обезьянка. У него была круглая голова и большие глаза, а его движения были ловкими и умелыми, несоответствующими его возрасту. Его улыбка была радостной и заразительной.
Он обращался к каждому со словами «большой брат», что приятно удивляло всех.
0 Комментарии