Независимо от ее вопроса, ответ Ши-эра всегда был одним и тем же — «хорошо». Он никогда не возражал и не отказывался.
Отец редко спрашивал его мнение. Тот всегда сначала принимал решение, а потом только сообщал ему.
Раньше Чжао Ши думал, что он любит отца гораздо больше, чем мать, но теперь он любил их обоих. Если бы так продолжилось всю жизнь, было бы замечательно.
Он послушно позволил Сун Луан взять его за руку и нечаянно выразил свои внутренние мысли вслух:
— Мама, у меня когда-нибудь будут братья и сестры?
Чжао Ши не боялся одиночества, но, в конце концов, он был ребенком и иногда завидовал своим двоюродным братьям и сестрам, играющим вместе. Он тоже хотел послушных братьев и сестер, чтобы играть с ними и, когда он вырастет, он будет защищать их.
Сун Луан не знала, как ответить ему. Она грустно подумала о том, как было бы здорово, если бы главный герой и его жена были любящей парой. Но, увы, ни муж, ни жена не были нормальными людьми: главный герой был жестоким и бесчувственным, а его жена и злая, и низкая.
Она встретилась с мягким и милым взглядом Чжао Ши, и её уже нежное сердце просто растаяло, словно оно превратилось в лужу воды:
— Будут, конечно.
В действительности, вряд ли это было возможно.
В романе «Могущественный министр» до самого конца не было упоминания о том, что Чжао Нанъю имел детей с другими женщинами, даже главная героиня не имела такой чести. Сун Луан, опираясь на свой многолетний опыт чтения историй о властных мужчинах, рассудила, что Чжао Нанъю не хотел рисковать жизнью главной героини, не желал, чтобы она страдала, и поэтому не решался завести других детей.
Чжао Ши улыбался, его глаза сияли радостно:
— Я буду хорошим братом.
Сун Луан расхохоталась:
— Тогда Ши-эр — настоящий молодец.
Малыш засмущался от её слов, его щечки и ушки покраснели.
Сун Луан смеялась, видя его смущение, и подумала, что если у неё когда-нибудь появится возможность уйти от главного героя, она точно будет сильно скучать по Ши-эру — такому понимающему, послушному и милому ребенку.
Во время ужина Сун Луан хотела запихнуть всю вкусную еду на столе в живот Ши-эра и накормить его досыта. Она не знала, как первоначальная хозяйка тела мог вынести, наблюдая за тем, как её ребенок ломает ногу, и проигнорировать его в это время.
Мачеха же не была так жестока.
Подумав об этом, Сун Луан почувствовал еще большую привязанность к Чжао Ши. После еды она отвела его поиграть в игры. Когда пришло время, она приказала кому-то принести воды и планировала сама помыть его в ванной.
Маленькие ручки Чжао Ши крепко схватились за пуговицы и он не позволял ей снять его одежду. Его лицо было красным, и он настоял на том, чтобы принять ванну одному.
Сун Луан не могла ему отказать, поэтому она оставила его в покое, но чувствовала себя неуютно и оставалась снаружи, время от времени выкрикивая его имя, боясь, что он задохнется и замолчит.
Чжао Нанъю не было дома, и Сун Луан осталась одна. Она могла делать все, что хотела. Ночью она попросила людей во дворе принести пижаму и постельное белье Чжао Ши и позволила ему переночевать в ее комнате.
Когда она застилала постель, Сун Луан мельком увидела нефритовую подвеску рядом с подушкой. Она осторожно взяла её и задумалась. В конце концов, это было сокровище Чжао Нанъю, и это была единственная реликвия, оставленная его матерью. Он должен быть заперт. Лучше хранить его в шкафу, чтобы избежать ошибок.
В те дни, когда Чжао Нанъю был в отъезде, Сун Луан проводила время очень весело. Каждый день она ела на две тарелки больше обычного, и жизнь казалась ей весьма приятной.
Третья мадам Чжао, казалось, знала, что они наконец-то снова спят в одной комнате, и была этому очень рада. Она боялась, что Сун Луан будет одинока, и несколько дней подряд звала её поговорить, ласково уговаривая её.
Сун Луан сталкивалась с Чжао Вэньянем несколько раз. Когда они встречались, они даже не здоровались, ведя себя хуже чужих.
Чжао Вэньянь уже не так ненавидел эту невестку. Узнав, что она ведёт себя прилично дома, не привлекала неприятности и не позорила его старшего брата, он стал относиться к ней более благосклонно.
Но Сун Луан вообще не обращала внимания на Чжао Вэньяня. Она видела в нём только неопытного младшего брата и после того, как он оправился от удара, связанного с неудачей на экзаменах, она не планировала с ним общаться.
Чжао Вэньянь, заметив её равнодушие, возмущённо подумал, что женщины — переменчивые существа.
Во время обеда он бросил палочки и, злым ушёл из двора своей матери. Третья мадам Чжао почувствовала головную боль. Она подумала, что сына её баловали слишком сильно. Ведь он уже взрослый человек, а всё ещё ведёт себя, как ребёнок.
Так прошло ещё полмесяца, прежде чем Чжао Нанъю вернулся из Цюйчжоу.
Он вернулся позже, чем ожидалось. Сун Луан слышала, что на дороге произошло какое-то происшествие, которое задержало его.
Она с нервным предчувствием догадывалась, что, возможно, появилась главная героиня, и они задержались из-за неё.
Но когда карета Чжао Нанъю остановилась у ворот дома и шторка поднялась, оттуда вышел только он один.
Сун Луан ошарашенно подумала: «Эй, а где же главная героиня???»
Она выглядывала, озиралась вокруг, но так и не увидела ни одной женщины.
«Куда же делась главная героиня?!» — удивилась она.
Лицо Чжао Нанъю было болезненно бледным. Он кашлянул несколько раз, смотря на неё с усмешкой:
— Ты что-то ищешь?
Сун Луан покачала головой:
— Нет, ничего.
Чжао Нанъю поманил её к себе:
— Подойди, помоги мне.
Она подбежала к нему:
— Что с тобой? Ты ранен?
Чжао Нанъю снова кашлянул несколько раз. Его бледное лицо постепенно краснело, выражение его лица выглядело слабым, он тихо промычал.
Сун Луан была сбита с толку, сюжет не изменился! Но где же главная героиня?
Чжао Нанъю крепко сжал её запястье, взгляд его скользнул по её фигуре. Голос его прозвучал равнодушно, словно мимоходом он спросил:
— Почему ты не надеваешь подвеску, которую я тебе подарил?
Сун Луан была ошарашена. Это же самая драгоценная вещь жестокого и решительного главного героя, и он подарил её ей? Ей было трудно в это поверить.
— Эта подвеска слишком ценная, лучше оставь её себе, — слабо сказала она.
Чжао Нанъю остановился. Он сжал её руку, улыбнулся и предложил ей:
— А как насчёт того, чтобы продеть её на красную нить и повесить на шею, хорошо?
Его голос звучал мягко, но она всё равно чувствовала, как у неё мурашки пробежались по коже.
Отец редко спрашивал его мнение. Тот всегда сначала принимал решение, а потом только сообщал ему.
Раньше Чжао Ши думал, что он любит отца гораздо больше, чем мать, но теперь он любил их обоих. Если бы так продолжилось всю жизнь, было бы замечательно.
Он послушно позволил Сун Луан взять его за руку и нечаянно выразил свои внутренние мысли вслух:
— Мама, у меня когда-нибудь будут братья и сестры?
Чжао Ши не боялся одиночества, но, в конце концов, он был ребенком и иногда завидовал своим двоюродным братьям и сестрам, играющим вместе. Он тоже хотел послушных братьев и сестер, чтобы играть с ними и, когда он вырастет, он будет защищать их.
Сун Луан не знала, как ответить ему. Она грустно подумала о том, как было бы здорово, если бы главный герой и его жена были любящей парой. Но, увы, ни муж, ни жена не были нормальными людьми: главный герой был жестоким и бесчувственным, а его жена и злая, и низкая.
Она встретилась с мягким и милым взглядом Чжао Ши, и её уже нежное сердце просто растаяло, словно оно превратилось в лужу воды:
— Будут, конечно.
В действительности, вряд ли это было возможно.
В романе «Могущественный министр» до самого конца не было упоминания о том, что Чжао Нанъю имел детей с другими женщинами, даже главная героиня не имела такой чести. Сун Луан, опираясь на свой многолетний опыт чтения историй о властных мужчинах, рассудила, что Чжао Нанъю не хотел рисковать жизнью главной героини, не желал, чтобы она страдала, и поэтому не решался завести других детей.
Чжао Ши улыбался, его глаза сияли радостно:
— Я буду хорошим братом.
Сун Луан расхохоталась:
— Тогда Ши-эр — настоящий молодец.
Малыш засмущался от её слов, его щечки и ушки покраснели.
Сун Луан смеялась, видя его смущение, и подумала, что если у неё когда-нибудь появится возможность уйти от главного героя, она точно будет сильно скучать по Ши-эру — такому понимающему, послушному и милому ребенку.
Во время ужина Сун Луан хотела запихнуть всю вкусную еду на столе в живот Ши-эра и накормить его досыта. Она не знала, как первоначальная хозяйка тела мог вынести, наблюдая за тем, как её ребенок ломает ногу, и проигнорировать его в это время.
Мачеха же не была так жестока.
Подумав об этом, Сун Луан почувствовал еще большую привязанность к Чжао Ши. После еды она отвела его поиграть в игры. Когда пришло время, она приказала кому-то принести воды и планировала сама помыть его в ванной.
Маленькие ручки Чжао Ши крепко схватились за пуговицы и он не позволял ей снять его одежду. Его лицо было красным, и он настоял на том, чтобы принять ванну одному.
Сун Луан не могла ему отказать, поэтому она оставила его в покое, но чувствовала себя неуютно и оставалась снаружи, время от времени выкрикивая его имя, боясь, что он задохнется и замолчит.
Чжао Нанъю не было дома, и Сун Луан осталась одна. Она могла делать все, что хотела. Ночью она попросила людей во дворе принести пижаму и постельное белье Чжао Ши и позволила ему переночевать в ее комнате.
Когда она застилала постель, Сун Луан мельком увидела нефритовую подвеску рядом с подушкой. Она осторожно взяла её и задумалась. В конце концов, это было сокровище Чжао Нанъю, и это была единственная реликвия, оставленная его матерью. Он должен быть заперт. Лучше хранить его в шкафу, чтобы избежать ошибок.
В те дни, когда Чжао Нанъю был в отъезде, Сун Луан проводила время очень весело. Каждый день она ела на две тарелки больше обычного, и жизнь казалась ей весьма приятной.
Третья мадам Чжао, казалось, знала, что они наконец-то снова спят в одной комнате, и была этому очень рада. Она боялась, что Сун Луан будет одинока, и несколько дней подряд звала её поговорить, ласково уговаривая её.
Сун Луан сталкивалась с Чжао Вэньянем несколько раз. Когда они встречались, они даже не здоровались, ведя себя хуже чужих.
Чжао Вэньянь уже не так ненавидел эту невестку. Узнав, что она ведёт себя прилично дома, не привлекала неприятности и не позорила его старшего брата, он стал относиться к ней более благосклонно.
Но Сун Луан вообще не обращала внимания на Чжао Вэньяня. Она видела в нём только неопытного младшего брата и после того, как он оправился от удара, связанного с неудачей на экзаменах, она не планировала с ним общаться.
Чжао Вэньянь, заметив её равнодушие, возмущённо подумал, что женщины — переменчивые существа.
Во время обеда он бросил палочки и, злым ушёл из двора своей матери. Третья мадам Чжао почувствовала головную боль. Она подумала, что сына её баловали слишком сильно. Ведь он уже взрослый человек, а всё ещё ведёт себя, как ребёнок.
Так прошло ещё полмесяца, прежде чем Чжао Нанъю вернулся из Цюйчжоу.
Он вернулся позже, чем ожидалось. Сун Луан слышала, что на дороге произошло какое-то происшествие, которое задержало его.
Она с нервным предчувствием догадывалась, что, возможно, появилась главная героиня, и они задержались из-за неё.
Но когда карета Чжао Нанъю остановилась у ворот дома и шторка поднялась, оттуда вышел только он один.
Сун Луан ошарашенно подумала: «Эй, а где же главная героиня???»
Она выглядывала, озиралась вокруг, но так и не увидела ни одной женщины.
«Куда же делась главная героиня?!» — удивилась она.
Лицо Чжао Нанъю было болезненно бледным. Он кашлянул несколько раз, смотря на неё с усмешкой:
— Ты что-то ищешь?
Сун Луан покачала головой:
— Нет, ничего.
Чжао Нанъю поманил её к себе:
— Подойди, помоги мне.
Она подбежала к нему:
— Что с тобой? Ты ранен?
Чжао Нанъю снова кашлянул несколько раз. Его бледное лицо постепенно краснело, выражение его лица выглядело слабым, он тихо промычал.
Сун Луан была сбита с толку, сюжет не изменился! Но где же главная героиня?
Чжао Нанъю крепко сжал её запястье, взгляд его скользнул по её фигуре. Голос его прозвучал равнодушно, словно мимоходом он спросил:
— Почему ты не надеваешь подвеску, которую я тебе подарил?
Сун Луан была ошарашена. Это же самая драгоценная вещь жестокого и решительного главного героя, и он подарил её ей? Ей было трудно в это поверить.
— Эта подвеска слишком ценная, лучше оставь её себе, — слабо сказала она.
Чжао Нанъю остановился. Он сжал её руку, улыбнулся и предложил ей:
— А как насчёт того, чтобы продеть её на красную нить и повесить на шею, хорошо?
Его голос звучал мягко, но она всё равно чувствовала, как у неё мурашки пробежались по коже.
0 Комментарии