Се Юньэр, окутанная последними лучами заходящего солнца, направлялась к Холодному дворцу в одиночестве.
Как только она исчезла из виду, Сяхоу Дань отправил за ней стражника, приказав:
— Следи за ней издалека. Не подходи слишком близко, чтобы не вызвать беспокойство у принца Дуаня.
Юй Ваньинь, задумчиво наблюдая за удаляющейся фигурой Се Юньэр, задавалась вопросом:
— Интересно, все ли пройдет гладко?
Реакция Се Юньэр не оправдала её ожиданий — она казалась слишком спокойной. Юй Ваньинь не могла с уверенностью сказать, что происходило в голове её подруги.
Сяхоу Дань, с сожалением, произнес:
— Теперь уже слишком поздно беспокоиться. Ты уже показала ей книгу Сюй Яо.
Юй Ваньинь, слегка смутившись, бросила украдкой взгляд на Сяхоу Дана.
Был ли он зол?
Вернувшись в свои покои, Сяхоу Дань оставался недовольным.
Во время ужина Юй Ваньинь не поднимала глаз, украдкой бросая на него пять, шесть, семь, восемь взглядов.
Сяхоу Дань нахмурился, кладя ей на тарелку кусочек рыбы.
Атмосфера была слишком напряженной, и Юй Ваньинь решила нарушить молчание:
— Я знаю, что ты не доверяешь Се Юньэр.
Сяхоу Дань: – Хорошо, что ты это заметила.
Ю Ваньинь: – Но если подумать, причина, по которой ты её не доверяешь, кажется немного странной. В этом мире все, кроме нас двоих, являются лишь картонными персонажами, включая и преданных министров. Неужели у тебя совсем нет надежды на них?
Сяхоу Дань: – Они были созданы, чтобы быть верными и преданными людьми, готовыми служить всем сердцем. А как насчёт Се Юньэр?
Ю Ваньинь: – Но Сюй Яо изначально был создан, чтобы встать на сторону принца Дуаня. Сяхоу Бо, в свою очередь, был создан для того, чтобы по уши влюбиться в Се Юньэр.
Сяхоу Дань поперхнулся и замолчал.
Юй Ваньинь, заметив это, почувствовала, что нашла корень проблемы:
— Кажется, ты особенно предвзято относишься к бумажным персонажам.
Эти слова, казалось, затронули какую—то старую скрытую боль в душе Сяхоу Даня, и он не смог сдержать саркастического смеха:
— Что ж, давай подождем и посмотрим, оправдает ли Се Юньэр всю ту искреннюю веру, которую ты в неё питаешь.
Юй Ваньинь была ошеломлена и посмотрела на него с любопытством.
Сяхоу Дань раздраженно спросил: — Что?
— Насколько искренне я в неё верю? В прошлый раз у меня было такое чувство, но я не осмелилась спросить тебя… — Юй Ваньинь медленно произнесла: — Ты… ревнуешь?
Она сказала это в шутку, надеясь вызвать улыбку Сяхоу Даня.
Но палочки Сяхоу Даня, уже наполовину вытянутые, внезапно остановились.
Юй Ваньинь: “?”
Сяхоу Дань мельком взглянул на неё и улыбнулся, как она и надеялась: — Да, так и есть.
Юй Ваньинь: “…”
Она не могла понять ход его мыслей.
Но её лицо запылало.
В разрушенном доме, в холодном дворце, наступила глубокая ночь. В этот вечер на небе не было ни звёзд, ни луны, и поскольку дворец находился далеко от огней, в нём царила почти кромешная тьма.
Тело Се Юньэр всё ещё было слабым, и она не могла сдержать дрожь, когда дул ночной ветер. Не осмелившись зажечь лампу, она, спотыкаясь в темноте, вошла в парадную дверь и внезапно оказалась в чьих—то объятиях.
Инстинктивно отступив назад, она почувствовала, как кто—то снял с себя верхнюю одежду и укутал её в неё: — Юньэр…
Се Юньэр подняла глаза, но увидела лишь размытый силуэт. Она не могла разглядеть выражение его лица, но услышала знакомый нежный голос: «Ты пострадала».
Се Юньэр уткнулась лицом ему в грудь, слабо прижавшись: «Ваше высочество, наконец—то вы пришли ко мне».
В темноте Сяхоу Бо легко поцеловал ее в губы, словно стрекоза, скользящая по воде: «Как твое тело? Тебе лучше?»
Его голос всегда был несколько холоден, еще больше напоминая звон нефрита в ночной тишине. Только когда он разговаривал с ней, он замедлял шаг, словно держал в руках драгоценное сокровище, желая передать ей то немногое тепло, которое у него было.
Се Юньэр почти рефлекторно почувствовала, как все ее обиды всплывают на поверхность: «Ваше высочество…»
Сяхоу Бо: «Я слышал, что после того, как у тебя случился выкидыш, император отправил людей окружить твою дверь, утверждая, что защищает тебя, но запрещая тебе выходить. За этим стоит что—то еще?»
Последние слова Се Юньэр резко оборвались.
Его голос был полон искреннего беспокойства и утешения, и в прошлом она бы расплакалась от его слов.
Однако сегодня что—то заставило её изменить своё мнение. Наконец, она осознала, что в каждом его слове кроется вопросительный подтекст.
Се Юньэр думала, что её сердце уже достигло самой холодной точки, но, к счастью, никто не мог видеть её выражения в этот момент.
Она медленно произнесла:
— Я утверждала, что не была беременна, но император заподозрил неладное. Он рассчитал даты и предположил, что ребёнок не от него. Я отчаянно пыталась найти способ избавиться от плода, чтобы император не смог найти никаких доказательств. Он также боялся потерять лицо, если это станет известно, поэтому мог лишь держать меня взаперти и охранять в моей комнате.
Сяхоу Бо холодно рассмеялся:
— Всё ещё такой некомпетентный.
Затем он с тревогой спросил:
— Но если это так, то как же ты пришла ко мне сегодня?
Се Юньэр: —…
На мгновение, всего лишь на мгновение.
Она понимала, что эта секундная пауза уже выдала её. Даже если бы она сразу же придумала идеальное объяснение, Сяхоу Бо всё равно бы ей не поверил.
После минутного колебания она задрожала и произнесла: — Император заставил меня прийти.
После ужина Сяхоу Дань, как обычно, проводил Юй Ваньинь обратно в её покои.
Облака закрыли луну, и ряд шестиугольных дворцовых фонарей, висевших в коридоре, неуверенно покачивался на холодном ветру, заставляя их тени растягиваться и сжиматься.
Сяхоу Дань взглянул в сторону Холодного дворца, естественно, ничего не увидев: — Интересно, как там обстоят дела.
Юй Ваньинь не ответила.
Её лицо всё ещё было немного горячим, но теперь, благодаря ветру, немного остыло.
В этот момент она временно отпустила все кризисные ситуации, и их предыдущий разговор снова и снова звучал у неё в ушах.
Она спросила: — Ты ревнуешь?
Сяхоу Дань ответил: — Да, так и есть.
Что он имел в виду? С чего бы ему ревновать её к Се Юньэр?
