Когда в семь часов вечера Цзян Жэнь добрался до жилого комплекса, где жила Мэн Тин, его пальцы были красными от холода.
Хэ Цзюньмин звонил ему по телефону:
— Эй, а прогноз-то сработал? Мелкий снег? Да чёрт его знает, в городе Х сколько лет снегу не было.
Цзян Жэнь усмехнулся в трубке:
— Я сказал подготовиться — значит, подготовься. Хватит ныть.
Хэ Хань трясся от холода:
— Брат Жэнь, поторопись, а? Мне кажется, эта штука вот-вот растает.
Когда Хэ Цзюньмин повесил трубку, то только тогда обратил внимание на высокий ящик, который был выше человеческого роста.
Он открыл, заглянул и остолбенел:
— Это что за дичь?.. Откуда вы это вообще взяли?
Хэ Хань потирал замёрзшие руки, но в его голосе звучала гордость:
— Красота, а?
Внутри был шар из тонкого слоя льда, прозрачный, как стекло. На его поверхности виднелись вырезанные вручную снежинки, словно живые, а снизу была белая подсветка, которая озарялась изнутри, играя бликами.
Шар был выше двух метров, будто вход в сказочный ледяной мир.
Хэ Цзюньмин замер. Он вырос на севере, а там снег шёл часто. После переезда в город Х он давно не видел ничего подобного. Прозрачный лёд, рассекающий воздух холодом, — это было волшебство. Он подошёл ближе и увидел в уголке вырезанный вручную иероглиф: «听» — «Тин».
Хэ Цзюньмин расхохотался:
— Это что, брат Жэнь сам вырезал?
Хэ Хань кивнул:
— Ага. И нисколько не боялся холода.
Подобраться к этой штуке — и то дышать больно, а он спокойно сидел и вырезал по тонкому льду…
Хэ Цзюньмин покачал головой:
— Если правда пойдёт снег, и снежинки упадут внутрь… чёрт, это будет божественно.
Снег не растает сразу и вся сцена будет, как из сказки.
Хэ Хань уже говорил сквозь зубы:
— С таким морозом вполне может пойти.
— И как брат Жэнь вообще додумался до такой штуки?
Хэ Хань пожал плечами:
— Помнишь, девчонки в классе всё молились, чтобы в этом году был снег? Брат Жэнь вырос на севере и знает, что здесь — это редкость. Вот он и начал проверять прогнозы и обзванивать всех подряд, чтобы заранее подготовить это.
Пока они мёрзли в парке в двух километрах от дома Мэн Тин, ветер бил в лицо, зубы стучали. В конце концов все не выдержали и забрались в машину.
Шло время. Цзян Жэнь всё не возвращался. И вот ближе к восьми с неба действительно начали сыпаться снежинки.
Хэ Цзюньмин завопил:
— Охренеть! Исторический момент!
Сначала они радовались, а потом кто-то из них вспомнил, что брат Жэнь ушёл больше часа назад.
Хэ Цзюньмин ухмыльнулся:
— Он, что ли, с ней там романтику устроил?.. Парочка под снежинками?
Фан Тан нахмурился:
— Вряд ли.
Он взглянул на ледяной шар. Тот уже начал понемногу таять. Снежинки падали внутрь — и это было до невыносимости красиво. Иероглиф «Тин» тоже начал исчезать. Все в машине переглянулись.
Хэ Хань сглотнул:
— Может, ну его, пойдём уже звать брата Жэня? Он там, в снегу, больше часа стоит.
На этот раз Хэ Цзюньмин поумнел:
— Сам зови.
— А чего это я? Ты зови! — буркнул Хэ Хань.
— Да ну нафиг! — выдохнули они почти хором.
— Ты же сам предложил.
— Хэ Цзюньмин, клянусь, я тебя прибью!
Никто из них не решался позвать Цзян Жэня. За столько лет они никогда не видели его таким. Обычно, если кто-то из их компании шёл на день рождения, то приносил что-нибудь дорогое без всяких раздумий, без души, без смысла. А тут Цзян Жэнь сидел и аккуратно вырезал буквы по льду. Просто, чтобы порадовать одну девочку.
Все понимали: брат Жэнь по уши влип.
Хэ Цзюньмин чиркнул зажигалкой и закурил. Он сморщил лоб и пробормотал:
— Надеюсь, Мэн Тин всё-таки придёт…
