Сусин и Сулань с радостью помогли госпоже уснуть, а затем, уютно устроившись на большом тёплом кане у окна, обняли по одеялу.
Тем временем Сун Мо, пришпорив коня, мчался к особняку гуна. Ясный стук копыт нарушал утреннюю тишину столицы, заставляя чиновников, спешивших во дворец на утренний приём, останавливаться и тревожно перешёптываться. Что же произошло? Почему такая срочность?
Весть о пожаре и дерзком проникновении в поместье гуна вскоре облетела всю столицу.
— Что за чертовщина? — нахмурился Лян Цзифэнь, первый министр, ожидая начала утреннего совета. — Отпрыски знатных домов — бездельники, это мы и так знаем. Но чтобы вот так мчаться по внутреннему городу, словно в поле? Если они кого-нибудь задавят — кто будет отвечать?
Он сам вырос в бедности и давно испытывал неприязнь к избалованным потомкам знати.
Напротив него стоял Яо Шичжун, известный при дворе как «министр интриг». Он был выходцем из древнего аристократического рода, а его мать и жена происходили из влиятельных кланов, известных своим преданным служением государству. Яо не упускал возможности задеть Ляна, полагая, что тот просто завидует тем, чьего положения сам не может достичь.
— Уважаемый господин Вэньдао, — обратился он к своему союзнику, элегантному и все понимающему Хэ Вэньдао, — вы всё ещё держите сверчков? Мне тут попалась редкостная чаша — то ли из бронзы, то ли из старинного фарфора, не могу определить. Звук, который она издаёт, словно звон металла и рокот волн одновременно. Удивительно, не правда ли? Как-нибудь загляните — оцените, что это за диковина.
Хэ Вэньдао, человек бывалый, сразу понял, к чему клонит Яо — это был явный укол в сторону Ляна. Но тот, хоть и был главой Совета, слыл прямолинейным и упрямым, действовал топорно и всё время прятался за спиной императора. Ни сам Яо, ни ловкий интриган Дай Цзянь не считали его достойным соперником. Да и Хэ сам не слишком с ним считался — в отличие от прежних первых министров, Лян не умел ни вдохновлять, как Цзэн Ифэнь, ни лавировать, как Ло Шипэй.
Улыбнувшись, Хэ спокойно кивнул:
— Почему бы и нет. На следующем выходном я как раз свободен.
Яо Шичжун вдруг перевёл разговор на сына Хэ Вэньдао:
— Говорят, Хэ Юй в этом году с отличием сдал уездные экзамены. А на весенние, в императорскую академию, пойдёт?
Хэ Юй действительно сдал экзамены в августе и получил право продолжить путь к званию государственного служащего. Услышав упоминание о младшем сыне, Хэ Вэньдао заметно смягчился. Он пригладил свою длинную густую бороду и с улыбкой ответил:
— Пусть ещё пару лет поучится. Мальчишка-то умный, да характер у него непростой…
— Умные люди всегда с гонором, — усмехнулся Яо Шичжун. — Не то что некоторые: только и знают, что долбят книги, а как до службы дойдёт — ни зёрнышка не отличит, ни в людях не разберётся… Современные экзамены — один сплошной фарс!
Лян Цзицзинь, стоявший неподалёку, заметно помрачнел.
В этот момент в зал вошли двое: высокий и крепкий Дай Цзянь и элегантный Доу Шишу с благородной осанкой. Обычно спокойный и уравновешенный, Доу Шишу сейчас был мрачен:
— Я уже отправил людей в дом гуна. Если бы это произошло только один раз, можно было бы сказать, что это случайность. Но дважды? Теперь уже непонятно, было ли это разбойным нападением или чьим-то злым умыслом. После заседания мне придётся лично всё проверить.
Эти слова были явно адресованы Дай Цзяню, который слыл близким другом Вана Юаня, доверенного лица императора. Тон был вежливым, но с оттенком недовольства.
Дай Цзянь улыбнулся в ответ:
— Не беспокойся, Юаньцзи. Император, узнав о случившемся, пришёл в ярость и вручил наследнику дома гуна меч И-жи — «меч дневного сияния». Думаю, скоро всё прояснится. А вот начальникам Столичной префектуры и Пяти городских батальонов, похоже, придётся искать новую работу.
Он специально задержался у входа, чтобы подойти вместе с Доу Шишу, тем самым выражая свою поддержку. В Совете семи, который являлся правящей верхушкой империи, его отношения с Яо Шичжуном были напряжёнными.
Доу Шишу, в отличие от него, имел более тесные связи: двое его младших братьев были учениками Хэ Вэньдао, а сам он был в родстве с заместителем министра строительства Цзи Суном. Во время недавних масштабных гидротехнических работ в Иси Цзи заручился поддержкой Му Чуаня. По слухам, после этого между Му Чуанем и Доу Шишу установилось негласное соглашение. Они всё чаще выступали единым фронтом, создавая прочный альянс.
Дай Цзянь мечтал занять пост префекта Столичной префектуры. Если бы он смог заручиться поддержкой Доу Шишу, а также получить голоса Хэ Вэньдао и Му Чуаня в Совете, даже Яо Шичжун оказался бы не у дел. О Ляне Цзицзине и говорить нечего — его политический вес давно угас.
Услышав жалобы Доу Шишу, Дай Цзянь решил подыграть:
— После заседания я пойду с тобой. В такой чрезвычайной ситуации вся столица должна быть в ответе.
Он произнёс это с серьёзным видом, как будто был действительно обеспокоен ситуацией.
Лян Цзицзинь, глава Совета, покраснел от злости. Формально он несёт ответственность за всё, что происходит в государстве, и слова Дай Цзяня были прямым обвинением в его некомпетентности.
Доу Шишу понимал, что Дай Цзянь пытается использовать его в своих целях, но он не собирался становиться инструментом в чужих руках. Сохраняя вежливую мину, он с лёгкой насмешкой ответил:
— Не стоит беспокоиться. Конечно, это серьёзное происшествие, но, вероятно, Его Величество сам затронет его на сегодняшнем заседании. Давайте послушаем, что скажет государь, а затем решим, как действовать.
Это было мягкое, но недвусмысленное «нет».
Дай Цзянь не смог сдержать лёгкой гримасы. Доу Шишу был слишком умён, слишком выдержан и слишком вежлив. Он принадлежал к тем, кто мог с лёгкостью победить любого соперника, при этом оставаясь в глазах окружающих образцом благородства. В своё время он сумел вытеснить даже фаворита покойного премьер-министра Ван Юйшэна.
Несмотря на это, он всё ещё представлял опасность, и поэтому лучше было скрыть своё раздражение.
Он с улыбкой перевёл разговор на нейтральные темы, когда в комнату вошёл Му Чуань. Дай Цзянь любезно поприветствовал его.
Доу Шишу, тем временем, подошёл к креслу, где сидел Лян Цзицзинь, и, как бы между прочим, произнёс:
— Господин Лян, сегодня мне, вероятно, придётся покинуть заседание пораньше. Дома возникли небольшие проблемы, и мне нужно их проверить лично.
Лян Цзицзинь едва слышно хмыкнул, не удостоив собеседника ни ответом, ни взглядом.
