Доу Чжао прижала щеку к ладони. Её мысли блуждали, словно лёгкий туман, цепляясь за отдельные фрагменты.
Эти чёрные одежды…
Эти ловкие шаги…
Этот хрипловатый голос…
Она точно видела его. Не во дворце. Не в саду.
Где-то между сном и тревогой, между плачем и холодом.
И вдруг…
— Ай! — вскрикнула она, слегка приподнявшись.
Сун Мо встревоженно спросил:
— Что? Что случилось?
— Ничего… всё в порядке, — тихо ответила Доу Чжао, пряча растерянность за лёгкой улыбкой.
— Просто… слегка ударилась.
Сун Мо не стал настаивать. Он обнял её за плечи, нежно поцеловал в висок и снова погрузился в свои тяжёлые думы.
Доу Чжао не мешала ему. Молча, ровно дыша, она прижалась к его плечу.
Но в её душе бушевал ураган.
Она вспомнила.
Вспомнила того Чэнь Цзя, но не в этом образе, не в сегодняшней одежде.
Он стоял в дожде, в пунцовой форме с вышитым маньчжу, офицер третьего ранга в императорской тайной гвардии.
Мокрый, униженно преклоненный на одно колено перед Сун Мо.
Низкий, почтительный голос докладывал…
Что-то важное, сокровенное…
Да, это был тот самый день, когда она впервые увидела Сун Мо в той жизни. И вот теперь всё повторяется, словно заколдованный круг, словно это судьба.
Он снова здесь, рядом. Снова стоит на коленях, снова просит о доверии. Неужели и в той жизни он также смог завоевать доверие Сун Мо? Станет ли он одним из его приближённых? Или же станет частью трагедии?
Она вспомнила ту стрелу, которую Сун Мо выпустил в кронпринца — стрелу, которая унесла жизнь Императора, убила надежду и проложила путь Принцу Ляо к трону. Её руки задрожали.
Если всё начинается заново… Если Сун Мо и в этой жизни поверит Чэнь Цзя… Если за этим стоит та же тень…
— Как ты? — вдруг прошептал у самого её уха Сун Мо. — Ты точно в порядке? Может быть, ты всё же ушиблась?
Он слышал её дыхание. Он почувствовал её тревогу. Доу Чжао вцепилась в его руку. Она не хотела, чтобы он снова уходил в одиночество. Не хотела, чтобы он вновь шагнул в пропасть с флагом правды в руках. И она не могла — не могла просто наблюдать за этим со стороны.
— Я в порядке, — спокойно ответил Сун Мо, и его рука, сухая и тёплая, словно луч зимнего солнца, легла на руку Доу Чжао, успокаивая все её тревоги.
— Что бы он ни говорил, — тихо произнесла она, — не верь Чэнь Цзя сразу.
Он не просто так выбрал этот момент — он ждал, пока ты раскроешь свои карты.
— Значит, у него свой скрытый расчёт.
Ты должен быть осторожен.
Потерпи.
Когда… когда не станет Императора, правда всё равно выйдет наружу. Иногда, чтобы победить, нужно просто уметь ждать.
Сун Мо молча сжал её ладонь в своей.
— Я понимаю, — сказал он. — Но если он уже приходил ко мне, то, вероятно, придёт и во второй раз. Или кто-то другой займёт его место. Поэтому я предпочитаю держать врага в поле зрения, а не оглядываться в страхе через плечо.
Он слегка улыбнулся.
— Сейчас я уже не тот, каким был раньше. У меня есть ты, есть дом. Я не хочу рисковать так, как раньше. Я хочу… дожить до седых волос рядом с тобой, и чтобы внуки бегали под ногами.
Так что не волнуйся. Я всё просчитаю.
Стареть вместе, иметь внуков, жить в собственном доме…
Но может ли она себе это позволить?
Неужели всё это лишь сон — этот мужчина, его тепло, их будущее?
А что, если однажды она проснётся, и всё исчезнет, как мираж?
Её глаза наполнились слезами, и она крепче сжала его руку.
Возможно, она слишком долго сопротивлялась, слишком много всего пыталась контролировать…
Если это важно для него, пусть будет так.
Если это делает его счастливым, она согласна.
И вот, впервые, она сама наклонилась к нему и прижалась головой к его плечу.
Сун Мо не знал, почему она так сделала, но он чувствовал, как в этот момент она стала ближе к нему, по-настоящему.
И это было так сладко, как мёд, сладость, проникающая в самое сердце.
Он позволил ей остаться рядом с ним, прижал щеку к её волосам, и в этой тишине они доехали до резиденции Ин.
…
Во дворе их уже ждали: Ян Чаоцин, Ляо Бифэн, Чжу Ичэн и Ся Лянь — все стояли у ворот павильона Ичжи с мрачными лицами и срочной вестью.
— Давайте обсудим это в кабинете, — спокойно предложил Сун Мо и направился к павильону Ичжи.
Он сделал несколько шагов, но вдруг остановился, задумался и, обернувшись, сказал:
— И ты пойдёшь с нами, — кивнул он Доу Чжао.
— Говорят, трое сапожников с улицы — уже почти Чжугэ Лян.
Иногда со стороны виднее, чем изнутри.
Он намеренно бросил взгляд на Ян Чаоцина и Ся Ляня, словно хотел объяснить, почему он зовёт свою супругу участвовать в разговоре.
Эти двое, после всего, что они видели в Чжэндине — особенно после того, как Доу Чжао спасла Сун Мо из осады, — не только не удивились, но даже одобрительно кивнули.
Разум этой женщины заслуживал места в зале советов.
А вот Ляо Бифэн и Чжу Ичэн были потрясены.
Они переглянулись — и всё же уступили.
Когда они вошли в кабинет, Чжу остался стоять в стороне, но Ляо, нарушая привычный порядок, сам предложил чай Доу Чжао и почтительно усадил её чуть ниже почётных кресел. Это было неслыханно.
Сун Мо устроился поудобнее, обвёл всех взглядом и спокойно спросил:
— Что удалось выяснить?
Слово взял Ян Чаоцин. Он стоял прямо, заложив руки за спину, и вся его поза выдавала привычку к ясности и порядку.
— По словам Ду Вэя, Чэнь Цзя — двадцатичетырёхлетний мужчина, который поступил на службу в стражу Цзинъу, унаследовав чин своего дяди. Четыре года назад он овдовел, не оставив детей и не вступая в новый брак.
— В то же время, четыре года назад, он ездил в Фуцзянь по служебному поручению. По возвращении он сблизился с Чэнь Цзусюнем — тысячником Северного дозора Цзинъу, и даже признал его своим приёмным отцом. Именно благодаря Цзусюню он получил звание сяоци.
— Однако два года назад, когда Чэнь Цзусюнь был казнён по доносу Ван Юаня, Чэнь Цзя лишился своего покровителя. С тех пор его положение в управлении стало шатким. Поговаривали даже, что его собирались выжить.
— Сегодня на наследника напали не самозванцы, а его названные братья. Двое из них также бывали в Фуцзяне.
Сун Мо долго молчал, потягивая чай. Наконец, поставив чашку, он спросил, не глядя на окружающих, словно в поисках ответа в глубине своего разума:
— А вы как думаете, господин Ян?
После небольшой паузы Ян ответил:
— Возможно, он увидел ваши действия в последние дни и решил, что вы — восходящее знамя. Он попытался угадать ваш настрой, сыграть на ваших амбициях и привлечь ваше внимание.
— Но… нельзя исключать вероятность того, что он был чужой пешкой. Он мог пойти на такой риск не по своей воле.
Сун Мо кивнул и перевёл взгляд на Ляо Бифэна. Обычно склонный спорить с Яном, сейчас он был сдержан и прямолинеен:
— В данном случае я согласен с господином Яном.
Сун Мо окинул комнату взглядом, на мгновение задержавшись на Доу Чжао. В его голосе прозвучала особая теплота:
— А ты как думаешь?
