Доу Чжао с искренней улыбкой поспешила встретить гостей.
Из всей прежней охраны лишь два-три стража, которых она особенно ценила, остались в Чжэндине, не желая покидать родные места и продолжая служить западной ветви рода Доу. Остальные же, включая Дуань Гуньи и Чэнь Сяофэна, приехали вместе с ней.
Более того, они привезли с собой из Чжэндина семерых-восьмерых крепких молодых людей — рослых, широкоплечих, с уверенными движениями, которые выдавали хорошую боевую подготовку. С первого взгляда было ясно, что это не просто деревенские юноши, а настоящие бойцы.
Дуань Гуньи с улыбкой пояснил:
— Это мои племянники, присланные по знакомству. Мне кажется, они неплохие, поэтому я решил привезти их сюда, чтобы вы сами могли оценить.
Доу Чжао предстояло провести совместную ревизию активов с восточной ветвью рода Доу. Это была половина имущества западного дома, которое уже числилось за ней. Работы было много, и требовалось большое количество рук.
— Раз мастер Дуань одобрил, мы обязательно всех пригласим! — с радостью произнесла она и, обернувшись к Сусин, добавила: — Сегодня мы устроим угощение в честь господина Чэня и мастера Дуаня. Пожалуйста, отправь приглашения управляющему Фану из лавки письма и туши, а также управляющим Цую и Тяню. Будет здорово, если все мы соберёмся вместе.
Сусин с поклоном отправилась выполнять поручение.
— Как поживает бабушка? — спросила Доу Чжао. — В последнем письме она писала, что в этом году у них уродилось столько баклажанов, что они даже не смогли их все съесть — пришлось раздавать соседям. А как её здоровье? Всё ли у неё хорошо?
— Бабушка в отличном здравии! — рассмеялся Чэнь Цюйшуй, доставая из-за пазухи письмо. — Тётушка Цуй просила передать вам вот это.
Доу Чжао с нежностью приняла письмо. Мельком взглянув на резные ворота, с которых всё ещё капала вода после дневного дождя, она сдержала желание немедленно развернуть его и с улыбкой произнесла:
— Вы только прибыли, и сейчас не время для разговоров. Ваши комнаты уже подготовлены, так что устраивайтесь и отдыхайте, а позже мы всё обсудим как следует.
Чэнь Цюйшуй с улыбкой кивнул:
— Как пожелаете.
Доу Чжао обернулась и позвала:
— Ву И!
Молодой страж, стоявший рядом, смотрел на Чэнь Цюйшуя так, словно перед ним возник призрак.
Чэнь Цюйшуй слегка улыбнулся и едва заметно кивнул.
Если бы не годы строжайшей муштры под руководством строгого Чэнь Хэ, Ву И, вероятно, подпрыгнул бы от изумления.
Он пробормотал:
— Господин Чэнь, прошу следовать за мной!
И повёл Чэня, Дуань Гуньи и остальных к западному жилому двору, где всё уже было тщательно убрано и подготовлено к их приезду.
Дуань Гуньи, оглядывая аккуратный, недавно побелённый дворик и чистые флигели, не смог сдержать восхищения и произнёс с уважением:
— Всё-таки это двор наследника гуна… Даже в своей простоте он излучает величие и размах.
Чэнь Цюйшуй лишь улыбнулся в ответ, не произнеся ни слова.
Все детали — планировка и размещение — были заранее оговорены между Доу Чжао и Сун Мо.
Чэнь Цюйшуй и Дуань Гуньи получили по собственному небольшому дворцу, состоящему из трёхкомнатного корпуса, флигеля и заднего прохода. Те, кто не был женат или прибыл позже, заняли отдельные комнаты во флигеле.
Внутри уже стояла вся необходимая мебель, подобранная со вкусом и простотой.
Дуань Гуньи, Чэнь Сяофэн и остальные с удивлением заходили внутрь, а Чэнь Цюйшуй, проведя рукой по оконной раме, оклеенной корейской бумагой, еле заметно кивнул. Было видно, что наследник гуна с уважением относится к своей супруге: он не только отдал западный двор, но и приказал привести всё в порядок с особым тщанием.
Похоже, они быстро вольются в коллектив павильона Ичжи.
Чэнь Цюйшуй распределил комнаты. Один из новичков тут же спросил:
— Господин Чэнь, а можно ли сюда поселить жену с детьми?
— Это уже нужно обсудить с госпожой, — с улыбкой ответил Чэнь Цюйшуй. Затем он велел всей шумной компании, с интересом осматривающей двор:
— Быстро умыться и привести себя в порядок. Скоро ужин.
Все засмеялись и разошлись по своим комнатам.
Чэнь Цюйшуй обернулся и встретился взглядом с Ву И. Тот смотрел прямо на него, не моргая. Всё-таки они провели вместе больше полугода — это было невозможно забыть.
Чэнь Цюйшуй немного подумал и направился к нему.
Но Ву И вздрогнул, словно очнувшись от дурного сна, и торопливо произнес:
— Господин Чэнь, госпожа велела передать: слуг — девушек и мальчиков — вы выберете позже, когда уже устроитесь. А пока, если вам что-то нужно, приказывайте Сяо Цзю. Он теперь будет при вас.
С этими словами он выдвинул вперед юношу лет пятнадцати-шестнадцати, с ясными глазами и приятными чертами лица, а сам тут же… стремглав убежал прочь.
Однажды старший брат Чэнь произнес: «Иногда лучше притвориться, что не знаешь, даже если ты в курсе событий, а иногда — сделать вид, что ты осведомлён, хотя на самом деле это не так».
В этот раз Ву И решил последовать совету брата и сделал вид, что не имеет ни малейшего представления о происходящем.
С этой мыслью он ускорил шаг и направился прочь.
В полдень Сун Мо лично устроил обед в честь гостей из Чжэндина. За столом собрались господин Ян, Ся Лянь и ещё несколько приближённых.
Такое внимание стало для Чэня и остальных полной неожиданностью, и они были искренне признательны за оказанную честь.
Особенно был ошеломлён Тянь Фугуй, которого пригласили буквально в последний момент. Он так сильно волновался, что его руки дрожали, а вино чуть не пролилось из чаши.
Он бормотал: «Не зря… всё не зря… Выпить за одним столом с наследником гуна… Жизнь прожита не зря!»
Цуй Шисань не выдержал, бросил на него хмурый взгляд и прошипел: «Сиди прямо! Не позорь госпожу!»
— Знаю, знаю… — всё так же бормотал Тянь Фугуй, — только вот руки не слушаются…
С трудом дождавшись окончания тостов и проводов гостей, он вместе с Цуем Шисанем уже собирался покинуть это место. Но неожиданно их пригласили в кабинет «попить чаю».
Он сам не понял, как оказался в этом кабинете. Всё, что он запомнил — это просторное помещение, уставленное книжными шкафами, и резное кресло из куриного крыла, стоящее шестнадцать ляней серебра.
В чашке у него был свежайший весенний чай Лунцзин с Западного озера, который стоил пять ляней за пачку. Чай подавала служанка — девочка лет двенадцати-тринадцати с аккуратными чертами лица и серьёзным выражением. На ней были изящные украшения: то маленькая серьга из чистого золота на мочке уха, то тонкая серебряная шпилька — последняя мода из южных провинций.
Всё вокруг казалось одновременно изящным, дорогим и каким-то совершенно нереальным.
«Откуда у такой юной служанки золото и серебро? — подумал Тянь Фугуй. — Наверняка это награда от госпожи. Вот бы и мои племянники попали на службу в Гунский двор — тогда бы они точно окунулись в удачу! Какое счастье было бы…»
Пока он предавался мечтам, он услышал, как Сун Мо обращается к нему:
— А ты с какого времени служишь у госпожи?
