Восстанавливаем заднюю стенку брюшной полости — большая поясничная мышца, сухожильные связки, подкожная клетчатка, кожа.
Промываем брюшную полость.
Активных очагов кровотечения не найдено, кишечник цел, прочие органы без повреждений…
Ещё раз промываем святой водой, надеясь, что та убьёт заразу. Кстати, насколько вообще святая вода дезинфицирует? Раньше её негде было взять, я вечно занят — всё некогда изготовить собственную и поставить контрольный опыт. Надо бы включить это в расписание…
Закрываем брюшную стенку — слой за слоем.
Грэйт действовал шаг за шагом, чётко и спокойно. Лишь когда рана на животе старого Барона полностью закрылась и его унесли двое оруженосцев, окружающие вдруг осознали:
С такими серьёзными повреждениями, — думал каждый, — не меньше пары‑тройки «Лечений тяжёлых ран», а то и «Лечение смертельных ран» понадобилось бы, то есть послушник пятого, а то и седьмого круга.
А ведь от начала до конца, кроме одного‑единственного «Успокоения», Грэйт заставил окружающих применить лишь те заклинания, что доступны послушникам третьего‑четвёртого, а то и первого‑второго круга. Причём то самое «Успокоение» вообще не было нужно, чтобы спасти жизнь пострадавшего.
На поле боя это всё равно что отрядом бойцов первого‑второго и третьего‑четвёртого уровня одолеть рыцаря пятого, а то и седьмого уровня — воина, уже прошедшего первую качественную ступень усиления.
— Элвин, твой ученик непрост, — старец, вошедший вместе с лысым капитаном, погладил бороду и прищурился. Старейшина Элвин метнул в него настороженный взгляд:
— Что ты опять затеваешь, старый Хис? Предупреждаю, это мой ученик! Кстати, долг за ту бочку вина ты мне ещё не вернул!
— Верну, верну! — расхохотался старейшина Хис.
Он был старейшиной культа Бога Природы в главном городе графства Ньюст. С Элвином их связывала многолетняя дружба: вместе учились у одного наставника, вместе проходили ученичество служителей Природы, взрослели, странствовали, дрались плечом к плечу. Ссорились, мирились, ухаживали за одной и той же девушкой, прикрывали друг друга спиной от удара клинка.
Годы странствий давно спаяли их дружбу в нечто среднее между братством по крови и приятельским подтруниванием. И хвастаться своим учеником — тоже часть этого приятельства.
Два старика стояли в стороне, плечом к плечу, и издали наблюдали. К палаткам уже доставили новую партию раненых; Грэйт метался туда‑сюда, не останавливаясь ни на миг.
Недавний марафон лечения обошёлся юноше дорого — он держался только на ягодах, подсунутых старейшиной Элвином, но даже так ни в усталом, ни в торопливом его облике не читалось «я устал, хочу отдохнуть» — ни тени желания сачкануть.
Такая искренняя забота о простых солдатах — именно та добродетель, которую культ Природы почитает превыше всего. Что ни говори, но глаз на учеников у старого приятеля на редкость цепкий.
— Тц, — цыкнул Хис. Он накрутил пальцами свою бороду, задумчиво покручивая завиток:
— Элвин, а ты не думал… поручить мальчику что‑нибудь ещё?
— Например?
— Например отправить его лечить рыцарей. Ты только посмотри, какая у него мощная медицина — разве не стоит применить её с большей пользой?
— Это… — старейшина Элвин помедлил, с головы до ног окинув друга подозрительным взглядом: мол, опять собираешься переманивать?
Хис заметил это и поспешил убеждать:
— Да ты же знаешь: тело рыцаря отличается от обычного человека, и раны у них иные. Для мальчишки будет полезно увидеть такое уже на первом уровне. Если согласишься, я всё устрою!
— Погоди! — Элвин схватил друга за рукав: — Сначала поговорим с ним. Парень упрямый; если заранее не договориться, боюсь, он откажется!
Так что, когда Грэйт под вечер, едва держась на ногах, вернулся к палатке и уже мечтал рухнуть спать, его встретили оба старейшины и встали стеной.
— Учитель, старейшина Хис… — мозг Грэйта едва ворочался от усталости; он стоял в проёме палатки, дрожа на подгибающихся ногах. Услышав половину просьбы Хиса, он сполз спиной по брезенту и выдохнул:
— Лечить этих рыцарей? … Я не пойду.
— Грэйт! — одёрнул его старейшина Хис. Юноша немного пришёл в себя, усилием выпрямился и поклонился:
— Учитель, я не хочу идти. Послушников, лечащих высокоуровневых воинов, хватает. А здесь, пока я лечу простых солдат, я спасаю куда больше жизней.
— Грэйт… — Хис сдвинул густые брови.
Сердцем он понимал и даже одобрял мальчишку, как служитель Природы — тем более; но разум подсказывал, что упускать такой шанс нельзя, об этом стоило бы тщательно поговорить.
Он открыл было рот — и тут же получил резкий тычок в бок. Элвин одарил его выразительным взглядом, затем мягко повернулся к Грэйту:
— Не хочешь — не надо. Ты и так сегодня выложился до предела, отдыхай. Несколько дней не переутомляйся. Помни, сынок: духовная сила — фундамент заклинателей; берегись выгорания.
Грэйт выдавил «да, учитель», проводил старейшину взглядом и рухнул на койку, мгновенно уснув.
Наутро, едва он закончил обход палаток, Элвин вдруг взял его с собой — прямо на передовую.
Если честно, хотя отряд и шёл уже много дней, Грэйт толком так и не видел поле боя. В прошлой жизни, отправившись волонтёром в Африку, он по крайней мере наблюдал, как местные «та‑та‑та‑та» палят очередями в небо, да и в «Властелине колец» с «Игрой престолов» на экране насмотрелся на масштабные битвы.
Но сейчас, пройдя за учителем через ряды лагерей и выйдя к самому фронту, он едва не задохнулся:
Запах крови.
Запах палёной плоти.
Дым от горящих брёвен, тел, да ещё хрен пойми, чего — сплошная смрадная каша!
Впрочем, иногда в хирургическом приёмном покое бывало ненамного лучше; Грэйт собрался, быстро восстановил дыхание. Элвин всё это время наблюдал за учеником, и теперь, увидев, что тот держится, удовлетворённо кивнул и указал на вражескую крепостную стену:
— Смотри. Мы штурмуем город.
Стрелы сыпались градом, сверху летели брёвна и камни. Волна за волной солдаты взбирались по штурмовым лестницам — и волна за волной летели вниз, разбиваясь о землю.
Грэйт наглядно увидел, откуда берутся раны, которые он лечит эти дни:
— черепно‑мозговые травмы — бревно или камень с высоты; — порезы и колотые раны — стрелы и лезвия; — ожоги и ошпаривания — уголья, кипяток и смола с крепостной стены; — тяжёлые падения — сорвался с лестницы на полпути…
Кому‑то везло — успевали донести до лагеря, до Грэйта; но куда больше солдат оставались на поле, медленно умирали от ран, так и не дождавшись помощи.
Такова жестокость штурма в эпоху холодного оружия.
— Разве нет санитаров?.. — прошептал Грэйт.
Сердцем он мечтал собрать спасательный отряд — под белым знаменем с красным крестом, сновать между рядами в перерыве между схватками, вытаскивая раненых; но разум понимал: он — послушник первого ранга, без силы, без звания, не в состоянии склонить обе стороны к чему‑то вроде Женевской конвенции.
Надо повышать уровень!
Будь это через лечение, помощь, утешение или жёсткое вмешательство — хоть развивай новые методы, хоть сплавляй медицину с магией — если хочешь уменьшить страдания эпохи, поднимай уровень!
Грэйт на миг задумался. Рядом Элвин вдруг вскинул руку, указывая вперёд:
— Гляди! Прогремели копыта. Ряд боевых коней вихрем вылетел вперёд, к основанию стены; наездники в сияющих доспехах, плащи развеваются. В редком просвете между бревнами всадники домчались до стен, бросили коней и, оттолкнувшись, несколькими прыжками взошли на крепостную корону!
