Доу Чжао на мгновение задумалась, а затем тихо произнесла:
— Но он уже вырос в благополучной семье. Если свадьба и задержится, возможно, это даже к лучшему. Когда Гу Юй обретёт настоящую опору в жизни и сам сможет содержать семью, даже если его мачеха будет продолжать свои действия, люди всё равно поймут, кто чего стоит. Хорошая пара для него обязательно найдётся.
— Я тоже так ему сказал, — кивнул Сун Мо. — В этот раз я его строго отругал. Все игральные кости, доски — всё забрал и выбросил в реку. И пустил слух: кто посмеет ещё раз вовлечь Гу Юя в эту ерунду, тот сам себе враг. Я не посмотрю ни на чины, ни на родство — ноги переломаю.
Доу Чжао почувствовала, как её охватывает волнение.
Кто здесь брат, а кто отец? — с лёгкой иронией подумала она.
Его поведение больше напоминало строгость отца, который выговаривает непутёвому сыну.
Неудивительно, что в прошлой жизни Гу Юй и Сун Мо были так близки.
Она пересела ближе к Сун Мо и произнесла:
— Я хочу с тобой посоветоваться.
Сун Мо притворно съёжился, как будто испугался:
— Сначала скажи, о чём речь! Ты такая серьёзная, да ещё и с «женскими чарами» в придачу — дело явно непростое. Не попаду ли я в ловушку?
Доу Чжао на мгновение опешила, а затем не смогла сдержать смех.
— Ах ты!.. — шутливо ударила она его кулаком по плечу. — Совсем распустился!
— Зато не перед кем попало! — с притворной гордостью ответил Сун Мо, прищурившись. — Обычному человеку хоть сто раз подмигни — не поддамся. А вот с тобой…
Он весело рассмеялся, обнял её и сказал:
— Ну, выкладывай, что за дело. А потом обсудим… условия.
Он театрально провёл пальцами по подбородку, будто оценивая выгоду.
— Если предложение окажется заманчивым, мы сразу же примем решение. В противном случае… Мне нужно будет подумать.
— Он будет думать! — Доу Чжао рассмеялась и, схватившись за живот, воскликнула:
— Ну, так как? Ты согласен или нет?
— О, гром ревущей львицы с Хэдуна — разве я могу не согласиться?! — с наглой усмешкой ответил Сун Мо.
Доу Чжао сжала кулачок и принялась легонько стучать по нему, одновременно качая головой и смеясь. Они ещё немного поиграли, а потом, когда их веселье утихло, Доу Чжао стала серьёзнее. Прислонившись к плечу мужа, она тихо произнесла:
— Помнишь, я как-то упоминала, что после смерти моей матери, перед самой свадьбой, семья Доу выделила мне часть имущества в качестве приданого? Но поскольку мы обручились в спешке, не было времени включить всё это в официальный список. С тех пор прошёл уже месяц, я стала замужней женщиной, и думаю, что было бы разумнее, если бы я сама управляла этими владениями.
Раньше этим занимался мой троюродный брат, но он не поедет в столицу. Поэтому я выбрала Чжао Лянби на замену. Однако он молод, и я опасаюсь, что он может не справиться. Поэтому я хотела бы… занять у тебя Чжун Чжангуна.
Чжун Чжангун, он же Чжун Бинсян, был главным управляющим в торговом доме Сун Мо в Гуандуне, в лавке тринадцати гильдий. Это опытный и влиятельный человек.
Сун Мо рассмеялся:
— Зачем звать быка, чтобы зарезать курицу? Не стоит. Я и сам умею считать. Если хочешь, я помогу тебе лично.
— Вот и отлично! — с улыбкой произнесла Доу Чжао. Она потянулась за заранее приготовленной книгой и с лёгким хлопком положила её перед ним. — Вот полный перечень моего имущества. Взгляни, чтобы хотя бы иметь представление о том, с чем тебе предстоит иметь дело.
Сун Мо лишь мельком взглянул на объёмную книгу, и его охватило неприятное предчувствие.
Когда Доу Чжао с невинным видом произнесла, что это всего лишь перечень имущества, в голове у него словно что-то щёлкнуло, гулко, как удар колокола. Почти не веря своим глазам, он взял книгу в руки и начал её перелистывать.
…
Префектура Баодин
Южная улица, уезд Цинъюань — семьдесят шесть лавок.
Северная улица, уезд Цинъюань — шестьдесят две лавки.
Жилой дом в переулке Гуанцзи — двести восемьдесят шесть помещений.
Дом у монастыря Тяньвана — двести помещений.
Улица Сюцю в районе Хуэйминьмэнь — сто девяносто два помещения.
Пахотные земли, пруды, горные участки — четыре тысячи семьсот сорок шесть му.
…
Префектура Тайюань
Улица Юнхэ — сто двадцать две лавки.
Улица у храма Верных слуг — тридцать три лавки.
Жилой дом на улице Чуньхуа — семьдесят два помещений.
Пруды, поля, горные участки — четырнадцать тысяч четыреста шестьдесят два му.
…
Ханьдань
…
Аньян
…
Ляочэн
…
…
Чем больше Сун Мо читал, тем шире становились его глаза. К концу он уже не мог оторвать взгляд от страниц, словно перед ним был личный список богатств крупного купеческого дома, а не приданое его собственной жены.
Закрыв последнюю страницу, он поднял голову и в недоумении, наполненном шоком, восхищением и легким смятением, уставился на Доу Чжао.
Доу Чжао едва заметно вздохнула, но кивнула утвердительно:
— Всё это — земли, поля, пруды, ручьи, леса, лавки, жилые дома… А ещё есть немного украшений из золота и серебра — они в других двух книгах.
Сун Мо даже в самых смелых своих мечтах не мог представить, что Доу Чжао владеет таким состоянием.
Он вытер лоб, чувствуя, как по нему пробегает холодный пот:
— Как… как такое возможно? Насколько же богата семья Доу?
Теперь понятно, почему её отец мог выдать ей чек на астрономическую сумму, даже не моргнув глазом.
— Это только половина владений западной ветви рода Доу, — спокойно пояснила Доу Чжао, заметив, что Сун Мо неправильно её понял. Она решила всё прояснить.
И она рассказала ему, как всё было на самом деле:
— …Дядя с тётей опасались, что я могу оказаться в ущемлённом положении, поэтому записи об имуществе были сделаны в трёх экземплярах. Один из них у меня, а другой — у них.
Она провела пальцем по плотному, синему, с лёгким блеском переплёту и тихо добавила:
— Это тётушка специально привезла из Цинъяна… ради меня…
Она опустила глаза. На её длинных тёмных ресницах блестели две прозрачные капли, как утренняя роса.
Сун Мо слушал её, не в силах вымолвить ни слова.
Он считал себя самым несчастным человеком на свете…
Но сейчас, глядя на неё, он понял, что ему невероятно повезло.
Ведь в трудную минуту рядом с ним была она — Доу Чжао.
Он крепко обнял её:
— Шоу Гу…
Ты есть у меня.
И мы всегда будем вместе.
Я никогда не позволю, чтобы ты страдала…
Его объятия были такими тёплыми, а дыхание — свежим, словно осенний воздух. В них ощущалось что-то исцеляющее, что придавало ей силы.
Доу Чжао глубоко вдохнула, словно впитывая в себя это тепло.
— Всё это… уже в прошлом, — прошептала она. — Мне уже не так больно, как раньше…
Закрыв глаза, она уютно устроилась в его объятиях.
