Вскоре в комнату вошла Пятая тётушка.
Она и Доу Чжао с радостью обнялись, приветствуя друг друга, словно давно не виделись.
Следом за ней пришла старшая невестка, которую заранее пригласили на это событие. За ней следовали дочь госпожи Го и два шумных мальчика — сыновья госпожи Цай. Комната быстро наполнилась голосами, смехом и радостной суетой.
Госпожа Го с Цай, а также их служанки отправились накрывать на стол.
Пятая тётушка увела старшую невестку к себе в комнату, чтобы показать новую коллекцию искусственных дворцовых цветов — красивых украшений, которые только что привезли. Она предложила невестке выбрать что-нибудь по своему вкусу.
В помещении остались только Доу Чжао, старшая госпожа и трое детей, чьи звонкие голоса разносились по комнате.
И вот, когда никто не мешал, старшая госпожа, словно невзначай, взяла Доу Чжао за руку и тихо сказала:
— Теперь, когда ты вышла замуж, согласно установленным правилам, имущество, записанное на твоё имя, должно перейти в твоё полное распоряжение. Ты уже думала о том, кто будет заниматься этим вопросом?
Доу Чжао сохраняла спокойствие, позволяя старшей госпоже держать её за руку. С мягкой улыбкой она произнесла:
— Мы с наследником уже обсудили этот вопрос. В Гуандуне у него есть тринадцать торговых домов, которыми управляет опытный человек — управляющий Чжун. Он принял дело от своего отца и уже много лет успешно его ведёт.
Сначала я хотела доверить все дела Чжао Лянби, но он ещё слишком молод и вспыльчив, и я боялась, что он не справится. Тогда наследник предложил, чтобы Чжун приехал в столицу и обучил Лянби. Я сразу поняла, что это будет не только надёжно, но и полезно для обоих. Вот почему я согласилась.
Старшая госпожа не выразила удивления. Кто же, глядя на такое состояние, не позавидует? Лишь тот, кто уже отказался от всего мирского… но и то вряд ли.
Старшая госпожа ненадолго замолчала, а затем произнесла с лёгкой настойчивостью:
— Конечно, муж в доме — глава жены. Но когда речь заходит о деньгах, даже самых добродетельных может потянуть в сторону. Поэтому с некоторыми делами тебе лучше быть повнимательнее.
Что касается земель, прудов и полей, то не стоит беспокоить старшего управляющего по этому поводу. Достаточно найти нескольких надёжных управляющих на местах.
— Вы абсолютно правы, — с улыбкой согласилась Доу Чжао. — Лучше работать с теми, кого уже знаешь. Пока пусть делами занимаются прежние старосты. Когда моим Третьим братом велись дела, с ними не было никаких проблем. За последние годы даже увеличились арендные поступления.
Старшая госпожа едва заметно улыбнулась. Она понимала, что Доу Чжао уже знает, как ответить на её слова. Было очевидно, что она пришла сюда не случайно, а всё тщательно продумала заранее.
Интересно, сама она пришла к этому решению или это Сун Мо подсказал ей?
Тем не менее, если так, тем важнее было сказать самое главное.
— Глупенькая, — вздохнула она с видом старшей наставницы. — Даже если у тебя есть муж, в делах лучше следовать правилу: правая рука подаёт левой. Что-то обязательно должно оставаться под твоим личным контролем.
Если бы не всё, что произошло раньше, если бы не смерть матери, если бы её душа не прожила уже две жизни…
Возможно, тогда Доу Чжао бы и вправду растрогалась этими, на первый взгляд искренними словами.
Но сейчас в её душе не дрогнуло ни разу. Пусть лучше этим распоряжается Сун Мо, чем вы, такие «заботливые» родственники…
Однако внешне Доу Чжао была приветлива:
— Конечно, конечно, я вас поняла. Обязательно приму к сведению.
Старшая госпожа, прожившая долгую жизнь, от скромного положения молодой невестки в юности до уважаемого титула госпожи дома, не могла не заметить напускную вежливость Доу Чжао.
Она всё поняла, но не стала ничего говорить. Мысленно покачала головой и решила сменить тему.
— Раз так, пусть твой третий дядя и троюродный брат приедут в столицу, — предложила она. — Пока твоя тётушка ещё не вернулась в Циньян, они могут собрать все счета за последние годы и передать их тебе лично.
Затем она добавила:
— И Боянь пусть поедет с ними. Ему ведь в следующем году на весенние экзамены. Пусть едут вместе, будет с кем разделить дорогу.
Она тяжело вздохнула:
— Если Боянь в этом году опять не пройдёт, я всерьёз подумываю отправить его учиться к твоему отцу, в переулок Цинъань. Учёный из академии Ханьлинь живёт рядом, а мы ищем по всей столице каких-то «учителей», которые даже с государственными экзаменами не справились. Разве это не расточительство?
После очередного провала на экзаменах Доу Цицзюнь (Боянь) не стал прятаться от мира, а, напротив, взяв с собой двух учеников, отправился в путешествие в поисках вдохновения. Среди молодых людей своего поколения он был первым, кто добился значительных успехов в учёбе, и неудивительно, что старшая госпожа возлагала на него большие надежды и была так расстроена его неудачами.
Однако, в глазах Доу Чжао, независимо от того, было это в этой жизни или в прошлой, Доу Цицзюнь всегда оставался человеком с высокими моральными принципами — честным, справедливым и уважающим правду.
Независимо от того, какие мотивы стояли за всем этим — личный интерес или придворные интриги — она чувствовала удовлетворение от того, что смогла вернуть себе то, что по праву принадлежало ей.
Хотя, если её память не подводит, Боянь должен получить степень цзиньши в следующем году — Жэньсюйском. Если это так, то вряд ли её отец успеет принять участие в его обучении.
— Будем надеяться, что Бояню не придётся учиться в переулке Цинъань, — с лукавой улыбкой сказала Доу Чжао. — Вместо этого он сам создаст прекрасную историю: три ханьлиня из одного дома, дядя и племянник — оба цзиньши.
Старшая госпожа сначала была ошеломлена, а затем рассмеялась:
— Слово за Четвёртой госпожой! Дай Бог, чтобы Бояню выпала такая удача!
— С его-то знаниями, вы должны в него верить, — мягко ответила Доу Чжао.
Они обсудили семейные дела и учёбу, пообедали и до самых сумерек играли в карты. За весь день Доу Чжао почти ничего не ела, и только вернувшись в павильон Ичжи, почувствовала голод и усталость.
Переодеваясь, она спросила у служанки Ганьлу:
— А что сегодня делали господин Чэнь и остальные?
— Господин Чэнь и мастер Чэнь Сяофэн ушли по делам, — с улыбкой ответила Ганьлу. — А мастер Дуань остался дома и разговаривал с теми, кто сегодня не выходил. Он говорил, что им нужно как следует прогуляться по столице, осмотреться и запомнить дороги, чтобы потом, когда они пойдут с госпожой, не блуждать, как слепые.
Доу Чжао кивнула, задумалась на мгновение и произнесла:
— Когда господин Чэнь вернётся, передай ему, что через несколько дней в столицу прибудут Чжао Лянби и Третий дядя. Если кто-то из ребят захочет перевезти сюда свою семью, пусть сообщит, и они смогут отправиться вместе с ними.
В глазах Ганьлу засияла радость. Как бы хороша ни была столица, без родных и близких она всё равно оставалась чужой. А когда за спиной стоят земляки, на душе становится спокойно и жить становится веселее.
— Сейчас же сообщу мастеру Дуань, — радостно произнесла Ганьлу и поспешила выполнить поручение.
Доу Чжао вновь кивнула, но вскоре нахмурилась и пробормотала:
— А этот Чжао Лянби… Я ведь оставила его в Чжэндине, надеясь, что он первым узнает о любых изменениях в восточной ветви семьи Доу. Но, кажется, он ничего не знает.
В её голосе прозвучало явное недовольство.
