— Скажи, если бы твоё лицо было изуродовано и обезображено, был бы молодой господин Пэй всё так же очарован тобой? — с ядовитой усмешкой спросила она.
Я лишь тихо улыбнулась в ответ:
— Ты не победишь.
Она замерла, словно не расслышав:
— Что ты сказала?
Пламя охватило половину города, и свет от пожара разогнал ночную тьму, сделав её ярче дневного света.
Этой ночью я иду на смерть. Но, как ни странно, мне тепло. Гораздо теплее, чем прежде.
Это место… вполне подходит.
Я повторила:
— Ты не победишь.
Между моими зубами был спрятан яд — моя последняя надежда на спасение в эту ночь.
Я сказала себе: «Даже если мне суждено умереть, я умру раньше, чем судьба протянет ко мне свои когти».
— Хорошо, хорошо! — её голос сорвался на крик. — В такой момент ты всё ещё играешь роль благородной! Тогда я покажу тебе, кто победит! Я обезображу твоё лицо и брошу твой труп на растерзание диким зверям! Пусть весь мир увидит, что никакое «пламя у лика Будды» не может противостоять обычной бренной плоти!
Разъярённая девятая принцесса схватила меня за подбородок и занесла свою заколку, чтобы провести ею по моему лицу…
Свист!
Стрела пронзила воздух и с глухим звоном разнесла заколку в её руке.
…
Я резко открыла глаза. В конце улицы послышался топот копыт, и лавина всадников и солдат устремилась к нам.
Впереди всех мчался одинокий всадник — Гу Цзюань. Пламя пожара отражалось на его доспехах, создавая алые отблески, но не могло осветить ледяную, смертельную решимость в его взгляде.
Я увидела, как он вскинул лук, натянул тетиву, и стрела пронзила голову Девятой принцессы. Белое оперение на её хвосте всё ещё трепетало в воздухе.
Брызги крови попали мне на щёку. Её тело, тяжёлое и безжизненное, упало к моим ногам.
Крики битвы вновь раздались. Генерал, словно в безлюдном пространстве, шёл сквозь кровавую реку, оставляя за собой следы. Его тёмные сапоги мерно ступали по окровавленной земле.
Гу Цзюань приблизился и бережно поднял меня на руки.
— Я опоздал… — прошептал он с хрипотцой.
В этот момент реальность и прошлое переплелись — я не могла понять, где была моя нынешняя жизнь, а где — воспоминания о прошлом.
В прошлой жизни кто-то уже заключал меня в объятия с той же трепетной нежностью и произносил те же самые слова: «Я опоздал…»
В этой истории именно он заключал меня в крепкие объятия, словно опасаясь, что стоит ему ослабить хватку, как я вновь растворюсь в небытие.
В его голосе звучали отголоски запоздалого волнения и страха: «Мне казалось, что я видел долгий, бесконечный сон…»
В тот момент, в императорском саду, он был лишь молчаливым наблюдателем, стоящим у стены. Он слышал, как его возлюбленная, рыдая от боли, шептала: «Всё словно было лишь сном… Все отвернулись… Когда я проснулась, вокруг была пустота…»
В тишине ночного коридора в доме хоу он обнимал измученную страданиями девушку, которая, едва дыша, спрашивала его, живы ли её бабушка и дедушка.
Тогда он не мог понять, как эта благородная и сияющая, словно окружённая благополучием с самого рождения, девушка могла носить в себе такую глубокую печаль.
Лишь несколько ночей назад, услышав её бессвязный шёпот во сне, он наконец решился действовать. Он собрал неопровержимые доказательства. И тогда я понял, что в душе Четвёртого принца зрел зловещий замысел — заговор, направленный против трона.
