Перед отъездом барон Хопман лично присутствовал при казни магистра Слинмин.
Это было частью сделки: Хопман должен был собственными глазами убедиться, что Слинмин казнена. А затем Джонни Коллин приготовил яд и вручил его самому барону, чтобы тот своими руками отнёс его жене и проследил, как она его выпьет. Так обе стороны могли быть уверены: враг уничтожен, и никто не играет двойную игру.
Казнь проходила на просторном дворе. Слинмин, с закованными в антимагические браслеты руками, была выведена в центр, поднята на эшафот. Вокруг плотным кольцом стояли маги в чёрных мантиях. В небе парил великий магистр Грома, представитель Совета при Черновороньем болоте, надзиравший за происходящим с высоты:
— Слинмин Найэн, маг шестого уровня, подчинённая Черновороньего болота. По личным мотивам преднамеренно наложила проклятие чумы на животных возле городского водозабора, чем загрязнила воду и вызвала массовую эпидемию. По текущим данным, число заразившихся составляет 1352 человека, погибших — 85. Прямой экономический ущерб превышает десять тысяч золотых. — Согласно законам королевства и внутренним нормам Совета магов, приговаривается к смертной казни. Личные активы и магическая башня конфискуются и идут в счёт компенсации пострадавшим от эпидемии. — Слинмин, есть ли у тебя последнее слово или последнее желание?
Слинмин медленно подняла голову. Несколько дней, проведённых в тюремном подземелье, не сделали её вид ещё более мрачным — и так уже мертвенно-бледное лицо попросту не могло стать хуже. Она обвела взглядом собрание: её наставник, бывшие сокурсники, мастера, перед которыми она благоговела, но не смела подойти; знакомые и незнакомые лица. И ученики из её башни, жмущиеся в углу с потерянными лицами — у них под ногами рухнул весь мир.
Слинмин оглянулась, на мгновение задержав взгляд на окне, за которым томилась её сестра. Потом опустила глаза. В этом движении она неожиданно увидела внизу великого магистра Эдгара и вздрогнула. Сделала шаг вперёд:
— Владыка магистр… а Линн сегодня здесь?
— А что?
Эдгар поднял брови. Линн в этот день действительно не присутствовал. Эпидемия только-только пошла на спад, он с Грэйтом почти падали с ног от усталости, а потому магистр и не стал настаивать на его явке. Да и вообще: раз мальчик постоянно рядом с Грэйтом, то, скорее всего, надёжный. Когда Линн попросил разрешения остаться дома и сослался на визит друга, Эдгар махнул рукой — ладно уж, пусть отдохнёт.
Сейчас он чувствовал лишь облегчение: хорошо, что Линн не пришёл. Кто знает, зачем эта женщина, способная отравить целый город, вспомнила о нём?
Отвращение на его лице было очевидным. Слинмин слабо усмехнулась:
— Не волнуйтесь. Я не собираюсь вредить ему. Просто хотела спросить… того кота, его фамильяра… могу ли я хотя бы один раз его погладить?
— Зачем?
— Просто… хочется… — в её голосе прозвучала печаль. — Этого кота тогда… наставник хотел подарить мне… Если бы он достался мне, может, я не стала бы его ненавидеть. Может быть… я бы не сделала то, что сделала… Я ведь умираю… просто хочу прикоснуться хоть раз…
— Что за история? — магистр Грома снизился до уровня помоста и нахмурился. — Ты что, пыталась отобрать фамильяра?
Он был выше Эдгара и по уровню, и по положению. Услышав вопрос, тот вынужден был напрячь память:
— Кажется, Линн тогда собирался в путешествие, и я попросил знакомых найти ему фамильяра. Это было много лет назад… Не припомню, чтобы кто-то ещё претендовал…
— Владыка магистр, — с трудом пробираясь сквозь толпу, выступил наставник Слинмин. За эти дни его волосы стали заметно седыми. Он низко поклонился и с мольбой в голосе произнёс: — Тогдашнее задание я провалил, едва остался жив — не имел права претендовать на тот артефакт. Но эта девочка упряма, как никто… раз уж ей осталось жить совсем недолго, пусть последнее желание будет исполнено…
— И что с того? — Эдгар резко помрачнел:
— Несколько дней назад я помогал в инфекционном госпитале. Лечил десятки больных. Одна маленькая девочка, схватившись за живот, стонала от боли… так и умерла, не дождавшись помощи. Перед смертью, уже теряя сознание, она прошептала: «Мама, если я поправлюсь, ты сводишь меня на море собирать ракушки?..»
— Это было не последнее желание? Её жизнь — не жизнь? А те восемьдесят пять умерших? Почему никто не должен исполнять их последнюю волю, а желание Слинмин — мы обязаны выполнить? Почему она — распространяла заразу, проклинала, убивала невинных — а виноваты, выходит, все остальные, потому что ей когда-то не достался фамильяр?!
— …Верно сказано, — кивнул магистр Грома. Он повернулся к собравшимся некромантам и повысил голос:
— Коллеги! Маги владеют великой силой. Но эта сила — не оправдание для насилия и жестокости. Особенно для нас, некромантов: наши искусства зловещи и пугающи, нас всегда будут бояться и ненавидеть.
— Поэтому, если мы хотим, чтобы с нами считались и в мире живых, мы должны быть вдвойне сдержанны. Сегодняшняя казнь Слинмин — урок для всех. Посмотрите, какой будет расплата за подобные действия!
— Исполнить приговор!
По команде кто-то накинул чёрный мешок на голову магички, затянул верёвку на её шее и дёрнул рычаг. Пол под ногами исчез. Тело вздрогнуло в петле, судорожно дёрнулось — и замерло.
Одна минута. Две. Пять. Только когда всякая жизнь ушла, магистр Грома поднял ладонь. Из неё вырвалось бледное пламя, и тело на виселице мгновенно обратилось в пепел. Ветер подхватил прах, унося его к морю.
Тело, плоть, душа — всё было уничтожено. Таков последний, пусть и безмолвный, акт милости, который Черноворонье болото дарует преступившим черту собратьям.
Дело с отравлением завершилось. Барон Хопман сохранил честь семьи, Совет получил рыцарский лен (в виде свадебного приданого покойной баронессы), а также часть денег, чтобы компенсировать убытки виконта Карленда: снос 12 домов, отзыв лицензии у водоснабжающей компании, выплаты храму за лечение, переселение родственников пострадавших…
Вышли в ноль. Ни прибыли, ни убытка.
А расходы на снос? Ну что ж — призовём Владыку Грома сжечь всё ударом молнии. В конце концов, Грэйт ведь тоже из школы разрушения.
Единственная проблема — нехватка ликвидности. У бухгалтеров Совета начался натуральный волосопад.
Зато проект Грэйта по общественной гигиене, водоснабжению и инфекционной больнице снова громко заявил о себе.
Однако — дерево, что выше прочих, сильнее бьёт ветер. Не успели пациенты покинуть госпиталь, как в мэрии, в Совете и при каждом влиятельном лице послышались доносы:
— Маг третьего уровня — и руководит таким важным проектом?!
— Ходил по городу, хватал всех подряд — не иначе как тиран!
— Сколько людей погибло! Очевидно же — он не справился!
— Когда всё началось, в больнице царил хаос. Только вмешательство мэрии и Комитета спасло положение. Ясно же — не дотягивает! — Если мы не назначим нового руководителя, то в следующий раз этот третьеразрядный маг опять будет сидеть за одним столом с Верховным архисвященником храма Бога Войны и Верховным священником храма Богини Источника?! Это уже ни в какие ворота!
