Говорят, что земля на юге Линнань, в округе Ваньшипо, — место глухое, нищенское и жестокое. Жизнь там тяжела и не по силам простому люду. Вот и сбивались мужчины в шайки. В мирное время они пахали землю, а в часы досуга уходили в горы и становились разбойниками. Засели они на дороге, проходящей через Ваньшипо с юга на север, и промышляли грабежом, охотясь на проезжих.
В тот день, после полудня, небо было низким и хмурым, что предвещало горный ливень. Семь-восемь разбойников коротали время под деревом за игрой в кости, как вдруг дозорный срывается с места и со сбившимся дыханием врывается к ним:
— Заяц на подходе! Быстро готовьтесь!
Таков был их тайный язык. Зажиточного и стоящего ограбления человека называли «поросёнком», если путник был нищим, то «крысой», охранников с грузом звали «жёлтыми псами», тех, с кого можно было поиметь хоть что-то — «зайцами». Ну а солдат и чиновников обозначали словом «тигр».
— Сколько их? — спросил главарь.
— Не знаю, но везут повозку.
Разбойники спрятались за деревьями. Постепенно до их слуха донёсся глухой грохот, и вскоре на дороге показалась покосившаяся, ободранная телега. Правил ею человек в синем халате, с бледным, почти женственным лицом. Был он худощав и выглядел мягким, даже кротким.
Когда повозка поравнялась с засадой, разбойники выскочили из-за деревьев и окружили её, выставив свои дубины. Один из них гаркнул, требуя сдать всё, что есть.
Юноша побледнел до смертельной бледности, поклонился и с испугом заговорил:
— Милостивые господа! Я впервые проезжаю через вашу доблестную местность и не знал, что здесь стоит остерегаться. При себе имею всего десяток с небольшим лян серебра. Прошу, возьмите. Пожалейте путника, дайте проехать с миром.
Главарь откинул занавеску на повозке и окинул взглядом содержимое. Внутри никого не оказалось, стояла лишь дюжина красных лакированных сундуков. Он хмыкнул и расплылся в довольной ухмылке.
— Жизнь тебе, пожалуй, оставим, — проговорил он. — А вот сундуки остаются здесь.
Книжник побледнел ещё сильнее, закачался и отчаянно замотал головой:
— Господа разбойники, клянусь, эти сундуки не стоят ни копейки. Вам с них ни жарко ни холодно. Позвольте лучше мне с ними проехать, прошу!
Но шайка и слушать не стала. Увидев, как юноша мечется, весь в поту, словно душу ему вырывают, разбойники поняли, что груз для него не просто важен, а жизненно важен. Они схватили его, вытащили из повозки и швырнули на обочину.
Книжник с глазами налитыми кровью поднялся с трудом. Он бросился обратно к телеге, обнял один из сундуков, словно защищал ребёнка, и не подпускал никого. За это его жестоко избили кулаками и ногами, как мешок с тряпками.
Разбойники столпились у задней части повозки, выволокли наружу пару сундуков, с трудом взломали железные замки и откинули крышки. Внутри было черно, как в провале, и разглядеть что-либо не представлялось возможным. Однако в этот самый миг небосвод озарила ярчайшая молния, разорвавшая небо от края до края. В её мимолётном свете разбойники наконец увидели, что перед ними вовсе не сокровища: ни золота, ни серебра, ни драгоценностей.
