Кровь тонкой струйкой стекала с уголка губ Янь Чаошэна. Опираясь на локоть, он с усилием поднялся с земли. Его движения были скованными, но взгляд оставался ясным и упрямым. В нём не осталось ни страха, ни растерянности.
Алая гигантская змея, сверкая зловещими глазами, насмешливо фыркнула. Словно играясь, она взмахнула тяжёлым телом и, не давая Янь Чаошэну времени на восстановление, с силой обрушила на него очередной удар.
Он попытался увернуться, но тело чудовища было слишком массивным. Сокрушительный удар пришёлся прямо в грудь. Воздух вырвался из лёгких, внутренности словно сместились, боль пронзила всё тело до самых костей. Казалось, даже сердце вот-вот остановится.
Янь Чаошэн стиснул зубы, не издав ни звука. Ни стона, ни мольбы не сорвалось с его губ. Только кровь и холодный блеск в глазах.
— Я велел тебе встать на колени!
Гигантская алая змея изрыгнула облако кровавого тумана, и невидимая сила стиснула тело Янь Чаошэна, вынуждая его склониться. Одежда висела на нём лохмотьями, сжатые в кулаки руки вгрызались в землю, и на их тыльной стороне вздулись вены. Он судорожно сопротивлялся, не желая преклонять колени. Пальцы зарылись в камень, а суставы вывернулись от невыносимого напряжения.
Алая змея, недовольная его упрямством, хищно щурилась и, не спеша, продолжала мучить его, словно наслаждалась каждым мгновением этой пытки.
Такова суть демонов. Для них честь — лишь в подчинении других, а доминирование — источник высшего удовольствия. Один требовал покорности, другой упорно отказывался склонить голову.
Лю Шуан с тревогой следила за происходящим, сама не понимая, за кого ей болеть — за змея или за Янь Чаошэна. Всё-таки он пришёл ей на выручку, пытался спасти город, и если сейчас будет убит, ей самой придётся столкнуться с этим чудовищем.
Она уже собиралась выйти, но Си Юнь-эр дёрнула её за рукав:
— Госпожа, куда вы? — прошептала она испуганно.
— Спасать. И себя, и всех в Тайчуане. Вдвоём с ним мы хоть что-то можем, а если останусь я одна, у меня нет ни единого шанса.
— Пусть они убьют друг друга! — прошипела Си Юнь-эр, с ненавистью глядя на алую змею. — Зачем вам вмешиваться? Пусть истощатся, а потом мы добьём выжившего. У него нет внутреннего ядра, каждая трансформация для него — это потеря сил. Надо лишь подождать.
Лю Шуан отдёрнула руку:
— Ты слишком наивна. Если победит он, я одна с ним не справлюсь.
— …
— Прячься и не высовывайся, — сказала она напоследок и выскочила вперёд.
В её руке вспыхнул синий огонь, и из воздуха возник сверкающий нефритовый зонт. Раскрыв его, она встала между змеем и Янь Чаошэном, отбив очередной удар демона.
Зонт плавно вернулся в её ладонь. Синие лепестки, будто цветок, раскрывались в воздухе. Это была легендарная защитная реликвия Цзянчжу, выкованная по приказу её отца ещё на её сотый день рождения. Отец, зная, что дочь слаба в бою, велел мастерам вложить в артефакт всю силу не в атаку, а в защиту. Перед самым отъездом Фу Лю напомнила своей хозяйке, как ею пользоваться.
Первый удар чудовища Цзянчжу выдержал, не треснув. Сверху раздался голос:
— Ха, не понимаешь, с кем связалась, — и алый хвост обрушился вновь.
Каждая следующая атака отзывалась дрожью в артефакте. Пусть он пока не треснул, но, судя по вибрации, долго не продержится. Даже не прибегая к духовной силе, зверь мог размазать их по земле.
Лю Шуан метнула зонт в воздух — он вновь встал над ними, защищая куполом. Девушка метнулась к раненому:
— Уходим, пока он не прорвался!
Юноша поднял взгляд. В красноватой дымке его глаза были полны злобы и боли. Он поднялся с трудом. Рубашка превратилась в лохмотья, под ней темнели кровоточащие чешуйки. Свет, преломляясь сквозь синие лепестки зонта, придавал его облику леденящее величие.
