Все взгляды в комнате устремились на Грэйта. Герцог Аргайл шумно вдохнул, затем с силой выдохнул; грудная клетка вздымалась, а вырывающийся из лёгких поток воздуха гудел в ушах, будто стрелы проносились мимо. Лишь через несколько мгновений Грэйт почувствовал, что «ветер» утих. Да у вас же лёгкие, как кузнечные меха… Даже у Фелпса дыхание не такое мощное. Пусть вы и высший рыцарь, но объём грудной клетки ведь не бесконечен!
Герцог был действительно впечатлён, но момент был неподходящим для обсуждения вознаграждения. Он повернулся к Верховному жрецу, почтительно склонил голову:
— Прошу вас.
Жрец расправил полы мантии, лицо стало торжественным. Он сложил руки у груди, слегка наклонил голову в молитвенном жесте:
— Во имя Богини клянусь: научившись у магистра Нордмарка кесареву сечению, я ежегодно буду бесплатно, без всякой платы, спасать таким образом как минимум двадцать бедных рожениц. Если нарушу клятву — пусть Богиня лишит меня божественного дара.
— Этого достаточно, — Грэйт протянул ему руку. — Моё уважение, Верховный священник Перри. Если удобно, идём со мной в лечебницу, начнём обучение прямо сейчас.
Спасать двадцать бедных рожениц — это ведь не значит просто выбрать двадцать женщин и сделать им кесарево «для галочки». Если нет показаний, оперировать нельзя.
Всемирная организация здравоохранения считает допустимым уровень кесаревых сечений до 15%; в Англии и США он ниже этой границы, а в Японии всего 7%. Даже при 15%, чтобы оперировать двадцать женщин по показаниям, нужно обследовать не меньше 133 пациенток. А чтобы наверняка — ещё больше.
Продуманный план.
— Отлично! — обрадовался Перри, полагая, что вот-вот возьмётся за скальпель.
Но в лечебнице первой же задачей было выучить правила стерильности. Второй — выучить наизусть целиком учебник «Акушерство и гинекология».
— И когда же мы перейдём к кесареву? — недоумевал он. — Сначала — основа. Иначе наделаете бед.
Разумеется, запрос герцога требовал отклика, но и уверенность Перри следовало слегка остудить. А лучший способ — практика.
Грэйт пригласил жреца и рыцаря, присланного герцогом, в экспериментальную операционную исследовательского корпуса: — Начнём с простого. Попробуйте сделать кесарево… кролику.
Кролики рожают каждый месяц, по 6–10 детёнышей за раз, и до шести раз в год. В лаборатории их держали много, так что подопытных хватало.
Перри переоделся, взял скальпель. Кролика зафиксировали, он наложил обезболивающее заклинание и сделал разрез —
— Эй! Кровь бьёт!
Разрез был неточным — задет сосуд. Пришлось срочно останавливать кровотечение заклинанием, и при этом не дать ране зажить. Контроль требовался высочайший.
Перри, как опытный целитель 10+ уровня, справился, но пот выступил на лбу. Он продолжил: остриё скальпеля вниз, давление… застряло. Он надавил сильнее…
— Стоп! Вы поранили детёныша!
После ещё пары попыток он всё-таки извлёк первого крольчонка… но тот был почти мёртв: шея перерезана наполовину.
Рыцарь побледнел. Вот оно, первое кесарево у новичка…
Перри, вытирая пот рукой, перепачкал лицо крольичьей кровью, тут же плеснул на себя воду — и всё это на операционный стол. Стерильность, мать её… Сколько пунктов уже нарушено? — Грэйт мысленно пообещал потом как следует отчитать его.
В итоге достали восемь крольчат: у одного переломана шея, у другого вывернута лапа, двое вялые. Мать-крольчиха, хоть и под защитой божественного исцеления, едва жива.
Рыцарь сделал пару вдохов-выдохов и поспешил с докладом герцогу: кесарево сечение — это не то, что можно освоить за день; рисковать здоровьем госпожи крайне опасно.
С этого дня для Перри началась суровая учёба. Неделя ушла только на зубрёжку анатомии и учебника. На практике он постоянно нарывался на окрик Грэйта:
— Кто разрешил нагибаться? Во время операции руки выше пояса не поднимать, ниже — не опускать! Вон, мойте руки заново!
— Стоп! Пот не вытирать руками! Зовите помощника или колдуйте, но не трогайте! Вон!
— Пот капает на стол? Вон!
Каждая ошибка — сразу за дверь, переодеваться, снова мыть руки. Прогресс был черепашьим.
Грэйт был непреклонен. Все медики учат стерильность под крики наставников, и это нормально. В его мире за ошибку можно было вылететь из операционной на месяцы.
Я ещё даже зажимом по рукам не бил… ах да, тут их заменяет «Рука мага».
И с техникой дела обстояли так же:
— Большой палец под рукоять, указательный и средний сверху! Резать кистью, а не пальцами!
— Остриё вниз на 45°, прокол 1 мм, потом лезвие вровень — и рез! Не коси!
— Скальпель держи ровно! Нам тут не нужны художественные изгибы — рез прямой!
И сколько же это ещё учиться? — унывал Перри.
Жрица Джоанна, учившаяся дольше него, только сочувственно вздыхала: за два месяца она так и не встала к столу первой.
Прошёл почти месяц. И тогда… у госпожи Каролины случился выкидыш. Она успела лишь бросить взгляд на младенца — и потеряла сознание. У ребёнка была всего одна рука… и три ноги.
