— Это я. Пожалуйста, господин Гао, больше не присылайте мне воздух. Я не буду его принимать. Вы хороший человек, но между нами ничего не может быть. В моём сердце просто нет места для другого. Мы с вами не те вещества, которые могут вступить в реакцию. — Я выпалила всё на одном дыхании.
Он молчал.
— Вы меня слышали? — Я не была уверена, остался ли он на линии.
— Да, — ответил он тихо.
Я уставилась на стоящий передо мной F-15, ту самую модель, которую он собрал, и хотела было спросить:
— Мы можем остаться друзьями?
Но потом мне это показалось наивным, даже глупым, с какой стати такой избалованный с детства богач, как он, захочет и дальше общаться со мной?
Как и следовало ожидать, тридцать третий баллон с воздухом он не присылал.
Из-за рекламной кампании нового шампуня и кондиционера, которые представляла его компания, мне пришлось несколько раз приходить к ним на встречи. К счастью, на переговорах он не присутствовал, и со мной работал руководитель отдела маркетинга. Я много раз проходила мимо его кабинета, и каждый раз он был пуст. Казалось, он нарочно избегал меня.
Но в один из дней, выходя из переговорной, я всё же увидела его. Как и прежде, он склонился над своим столом, сосредоточенно собирая модель.
— Добрый день, — поздоровалась я с порога.
Он поднял глаза и, увидев меня, слегка смутился.
— Что за модель? — спросила я, указывая на самолёт.
— F-18D, — ответил он.
— Это уже тридцать четвёртая? — Я помнила, как в прошлый раз он говорил, что вместе с моей он собрал тридцать три.
Он кивнул и продолжил кропотливо клеить детали.
— Не буду мешать, — сказала я, собираясь уйти.
— Я очень упрямый, да? — вдруг спросил он.
Я покачала головой:
— Все, кто занимается наукой, упрямы. Любая научная теория рано или поздно может быть опровергнута. Но учёный должен верить, что его идея выдержит время. Это и есть упрямство.
— Да… Иногда вещества не могут вступить в реакцию, но это лишь вопрос времени.
— До свидания, — сказала я.
Поворачиваясь, чтобы уйти, я вдруг поняла, почему должно было быть ровно тридцать три баллончика с воздухом. Потому что он собрал тридцать три модели истребителей. Он сам говорил: тридцать три модели, разбросанные по разным уголкам, — это тридцать три истории любви. Значит, тридцать три баллончика воздуха — это тоже истории?
Мне стало стыдно. Это ведь моя первая работа… а я допустила, чтобы всё обернулось вот так с первым же клиентом.
В следующие несколько месяцев Гао Хаймин больше не появлялся в моей жизни.
— Ты собираешься поехать на выпускной Сяоцзюэ? — спросила меня как-то Мэнмэн.
— Билеты на самолёт слишком дорогие. Да и возвращается он уже на следующий день после выпускного, — ответила я. — Не верится, что прошло уже три года, ещё четыре месяца, и он закончит учёбу.
— Жаль, — сказала Мэнмэн. — Разве не бывает дешёвых билетов?
Правда была в том, что я очень хотела попасть на выпускной Сяоцзюэ. Этот день многое для него значил.
В туристическом агентстве я нашла бюджетный рейс в Великобританию с пересадкой в Дубае. Обошёлся он мне намного дешевле прямого перелёта.
Сяоцзяо решил, что вернётся домой на следующий день после вручения дипломов. Я не сказала ему, что лечу в Англию, хотела сделать сюрприз.
Я взяла три дня отпуска, уверенная, что всё пройдёт гладко. Но когда я прибыла в Дубай для пересадки, аэропорт внезапно закрыли. Повсюду были вооружённые солдаты. Из громкоговорителей объявили, что исламская организация «Аль-Джума» якобы заложила в здании бомбу. Началась тотальная проверка, все рейсы отменили.
Если я пробуду здесь ещё хотя бы один день, то не успею к его выпускному. Однако пришлось прождать в аэропорту Дубая два дня, а он всё ещё был закрыт. О том, чтобы попасть на выпускной Сяоцзяо, уже не могло быть и речи. Скрывать ситуацию больше не имело смысла, и я позвонила ему в общежитие.
Мне ответила женщина.
— Его нет, — сказала она по-английски.
Кто она? Возможно, девушка его соседа по комнате?
Я объяснила ей, что произошло.
— Я передам ему, — сказала она.
Оставшись одна в Дубае на два дня, я чувствовала себя до безумия одинокой. Я злилась на себя: зачем я решила сэкономить на билете? Сейчас в десять утра Сяоцзюэ, уже сидел в актовом зале в мантии и академической шапочке с кисточкой, ожидая вручения диплома.
Когда аэропорт наконец открыли, я прилетела в Хитроу. Сяоцзюэ не встретил меня. Я сама поехала на поезде в Бристольский университет.
— Он уехал сегодня утром, — сказал его сосед.
Он улетал сегодня. Я думала, он останется, подождёт меня. Видимо, у него был билет с фиксированной датой, без возможности переноса.
Я пошла обратно в аэропорт и стала дожидаться свободного билета на обратный рейс в Гонконг. Прошли уже сутки, и неизвестно, сколько ещё предстояло ждать.
В туалете аэропорта я больше не смогла сдерживаться и разрыдалась. Ко мне подошла англичанка и спросила:
— Вы в порядке?
Я покачала головой, на самом деле я была и уставшая, и голодная. Я не могла поверить, что оказалась застрявшей в лондонском аэропорту Хитроу.
Я снова позвонила Сяоцзюэ. Он действительно уже вернулся домой.
— Где ты? — спросил он.
— В аэропорту Хитроу. Жду, когда освободится место на рейс.
— Мне сказали, что в ближайшую неделю мест не будет. Поэтому я просто обязан был вернуться, — сказал он.
— Знаю, — я изо всех сил сдерживала слёзы, не хотела, чтобы он волновался. — Я скоро вернусь.
На следующий день мне, наконец, удалось сесть на самолёт.
Прилетев в Гонконг, я сразу поехала к Сяоцзюэ домой, в Норт-Пойнт. Он как раз ужинал с мамой, тремя сёстрами, зятьями и двумя племянниками. Я представляла себе, как мы обнимемся в аэропорту Хитроу… Но реальность оказалась совсем другой.
Мы не виделись три года, и мне показалось, что он стал выше, возможно, просто похудел.
Я хотела сказать ему так много… но, оказавшись перед всей его семьёй, не смогла вымолвить ни слова.
— Садись поешь, Хуаньэр, — сказала мне его мама.
— Сяоцзюэ, теперь, когда ты вернулся с дипломом, ты должен отблагодарить одного человека, — сказала его третья сестра.
Я с улыбкой посмотрела на Сяоцзюэ. Лишь бы у него всё получилось, тогда всё, через что я прошла, того стоило.
— Этим человеком, конечно, должна быть я. Твоя учёба обошлась недёшево, — добавила она, при этом небрежно двигая палочками блюдо с овощами ближе ко мне.
Она перечеркнула все мои заслуги одной фразой! Я никогда не любила его третью сестру, она всегда была женщиной, для которой важнее всего были статус и выгода.
После ужина Сяоцзяо проводил меня домой.
— Ты уже три года не гулял со мной по этой дороге, — я крепко сжала его ладонь.
— Спасибо тебе за то, что эти три года ты поддерживала меня, — сказал он.
— Не надо так говорить… — перебила его я.
— Когда начну зарабатывать, верну тебе всё до последнего цента.
— Я не хочу, чтобы ты возвращал, — сказала я.
Он положил руки мне на плечи и тихо произнёс:
— Я подарю тебе счастье.
В тот момент я почувствовала, будто наконец получила то, что так долго ждала, и чуть не заплакала.
— А ты уже решил, где хочешь работать? — спросила я.
— Конечно, стажироваться в аудиторской фирме. В Гонконге есть несколько крупных консалтинговых компаний. Завтра начну рассылать резюме, — сказал он.
— А почему, когда я звонила тебе из Дубая, трубку взяла какая-то девушка? — спросила я.
— Это девушка моего соседа по комнате, — ответил он.
Я угадала.
— Я уж было подумала… — пробормотала я.
— Ты мне не доверяешь?
— Как я могу не доверять? Кроме тебя, я и не знаю, на кого ещё я могу положиться.
— Ты похудела, — сказал он, погладив меня по щеке.
— Ничего страшного, — отозвалась я.
