Тёплый ветер ласково колышет воду в пруду Нефритового пояса на юге города. По каналу медленно плывут расписные лодки, а на берегу гуляющие слышат нежную музыку, доносящуюся из лодок, мелодии чарующие, убаюкивающие, словно сон.
Нефритовый пояс — это искусственный канал, не слишком широкий, всего на четыре-пять лодок в ряд, но длинный. Если вы пустите лодку по кругу, она почти исчезнет за день. Сейчас не самый оживлённый сезон. Самый пик был недавно, когда по берегам цвели персики, сливы и абрикосы. Цветы падали, словно облака, покрывая воду, а лодки заполонили весь канал.
Поэты, учёные, знатные дамы и простолюдины — все стекались к пруду Нефритового пояса, чтобы полюбоваться весенней красотой. Но теперь цветы опали, остались лишь стройные ивы, качающиеся на ветру, сбрасывающие лёгкий пух.
У Чжэнь сидела у окна второго этажа расписной лодки, и, прищурившись, дремала. Внизу её друзья шумели, звучала музыка. Спать было неспокойно.
Вскоре наверху послышались лёгкие шаги. У Чжэнь приоткрыла один глаз. Это был Мэй Сы, младший брат её предполагаемого жениха. Он держал в руках два рисунка и радостно закричал:
— Сестра Чжэнь! Я нашёл тебя! Почему ты опять спишь одна?
У Чжэнь села, облокотилась на перила, устало ответила:
— Вчера допоздна слушала песни, а утром отец поднял меня ни свет ни заря. Я устала.
Она тайком сбежала в Пинкан, вернулась только под утро. Обычно У Чжэнь спала до полудня, но сегодня отец, герцог Юй, был дома. Как только прозвучал утренний колокол, он позвал её завтракать, а потом читал нотации весь день. Когда она наконец, улизнула, то приготовилась наверстать упущенный сон здесь, но выспаться не удалось.
Вспоминая отца, У Чжэнь вздохнула. Он, похоже, твёрдо решил выдать её замуж и не вернётся в монастырь, пока не устроит её свадьбу с Мэй Чжуюем. Похоже, свободы ей теперь не видать.
Мэй Сы не знал, что у подруги на душе, и, как ребёнок, с гордостью развернул рисунки:
— Сестра Чжэнь, посмотри! Новые! Оцени!
У Чжэнь взглянула. На рисунке был злобный демон с синим лицом и клыками.
— Неплохо. Выглядит свирепо.
Мэй Сы расправил плечи, гордо сказал:
— Это я нарисовал по описанию из «Записок о демонах и духах». Если в мире и есть такой демон, то он точно выглядит как на моём рисунке!
Жаль, подумала У Чжэнь, она-то настоящего видела. Тот выглядел совсем по-другому.
Мэй Сы обожал всякие легенды, особенно про духов и демонов. Его кумиром был автор «Записок» Белый Змей. Он утверждал, что давно духовно связан с ним, и при встрече они станут друзьями. Он решил нарисовать всех демонов из книги, собрать альбом и лично вручить его Белому Змею. Все вокруг считали его помешанным, семья ругала за бесполезные фантазии. Только У Чжэнь не смеялась над ним.
Мэй Сы мог говорить об этом часами, и У Чжэнь уже приготовилась слушать его болтовню весь день, но вдруг он замолчал, вскочил и указал на берег:
— А! Это те самые девушки из семьи Лю!
У Чжэнь посмотрела туда и увидела группу девушек под большой ивой. Они были окружены занавесом. Так обычно поступают знатные дамы, чтобы их не беспокоили. Девушки заметили их лодку, переглянулись, что-то сказали и рассмеялись.
— Наверняка опять нас обсуждают! — фыркнул Мэй Сы, спустился вниз, и вскоре лодка причалила. У Чжэнь осталась наверху, наблюдая, как Мэй Сы с друзьями направился к занавесу.
У Чжэни не нужно было смотреть, чтобы понять, что произойдет. Конечно же, девушки встали одна за другой, а затем обе стороны начали перепалку через занавес, и сцена была довольно шумной.
У Чжэнь заметила одну девушку, сидящую спокойно за другими. Она смотрела на ивы, будто не замечала происходящего. Видно, привыкла к таким сценам.
Это была Лю Тайчжэнь, дочь грозного цензора Лю. Он был прямолинейным, бесстрашным, говорил всё, что думал, и даже император называл его «вонючим камнем в яме». Он преподавал в академии и воспитал целую армию таких же упрямцев. Теперь весь цензорский дворец был полон его последователей.
А Лю Тайчжэнь была его любимо дочерью. Все в Чанъане знали, что её лучше не трогать. Все, кроме У Чжэнь.
Если У Чжэнь была предводительницей избалованных отпрысков знатных семей Чанъаня, то Лю Тайчжэнь слыла образцом благородства и воспитанности среди девушек высшего общества. Обе стороны смотрели друг на друга с нескрываемым раздражением, и с годами это переросло в традицию: при каждой встрече начиналась словесная перепалка.
Изначально это была простая ссора между У Чжэнь и Лю Тайчжэнь, которую случайно услышали. Их друзья, желая восстановить честь своих предводителей, начали поддевать друг друга. И вот теперь это стало привычкой. Даже если У Чжэнь пыталась это остановить, ее никто не слушал. Она махнула рукой: ну что ж, пусть ругаются, всё равно ничего серьёзного.
Но в этот раз, наблюдая за очередной перебранкой, У Чжэнь вдруг приподняла бровь. Лю Тайчжэнь посмотрела прямо на неё. Пока остальные продолжали спорить, никто не заметил, как Лю Тайчжэнь отошла за дерево, а У Чжэнь, незаметно покинув лодку, оказалась рядом. Две заклятые соперницы стояли бок о бок. Атмосфера была неожиданно спокойной.
— В Чанъане происходят грязные вещи, — сказала Лю Тайчжэнь, её лицо было бледным и холодным.
— Что именно? Я ничего не заметила, — ответила У Чжэнь.
Лю Тайчжэнь бросила на неё раздражённый взгляд:
— Неудивительно. Ты, Кошачья госпожа, целыми днями сидишь в борделях и слушаешь музыку. Как ты вообще что-то можешь заметить?
