Они отправились в любимое кафе Мулань, где ей нравилось мороженое. Сусу обычно не любила ни западной кухни, ни сладкого, но, чтобы не сидеть без дела, заказала каштановый торт. Она долго ковыряла его серебряной ложечкой, прежде чем отломить крошечный кусочек и медленно попробовать.
— Где ты была вчера? — спросила Мулань. — Везде тебя искала.
Сусу не знала, что ответить, и лишь тихо вздохнула.
— Кое-кто хочет пригласить тебя на ужин, — улыбнулась Мулань. — Тот самый господин Чжан, которого мы встретили в ювелирном магазине.
— Ты знаешь, я не умею вести такие беседы, — сказала Сусу.
— Так я ему и сказала, но режиссёр умолял, чтобы я передала. Этот Чжан хочет проспонсировать нашу постановку «Жизели». Режиссёр при виде денег потерял голову, а ты просто не обращай внимания.
Сусу медленно ела торт. Мулань вдруг сказала:
— Я больше не хочу танцевать… да и не смогу. Столько лет, и всё же жаль уходить.
— Ты же знаешь, так нельзя, — изумилась Сусу. — Режиссёр на тебя надеется.
— После твоего выступления позавчера он надеется уже на тебя, — с улыбкой заметила Мулань.
Сусу отложила ложечку:
— Мулань, ты сердишься на меня?
Мулань покачала головой:
— Ты ведь моя лучшая подруга. Я только и жду, чтобы ты стала знаменитой. Как же я могу злиться на тебя? Просто за эти годы я сама чувствую, что вся в пыли и ветрах, устала… Не хочу больше танцевать. Хочу вернуться домой и выйти замуж.
Сусу, услышав это, удивилась и в то же время обрадовалась.
— Правда? Семья господина Сюй согласилась? Так это же надо тебя поздравить!
Мулань снова улыбнулась, но в её взгляде мелькнула тень:
— Они всё ещё против, но насчёт Чаннина я почти уверена. — Она подняла чашку с кофе, залпом допила и, поставив её, сказала: — Ладно, не будем о неприятном. Пойдём в магазин.
Они провели там полдня, и к концу прогулки ноги у обеих налились усталостью. Мулань накупила одежды и обуви, и теперь на заднем сиденье автомобиля громоздились пакеты и коробки. Вдруг она вспомнила:
— Тут недавно открыли дорогущий ресторан, я угощу тебя.
Сусу знала, что подруга сегодня не в духе, но понимала, что здесь её ничем не утешишь, и потому согласилась.
У входа в ресторан Сусу обратила внимание на припаркованную у тротуара машину. Она показалась ей знакомой, но не успела вспомнить, где видела её раньше. И тут, как только они вошли, с лестницы спустился Лэй Шаогун. Увидев её, он слегка удивился и позвал:
— Госпожа Жэнь.
Мулань тоже была поражена и вопросительно посмотрела на Сусу.
— Третий господин внутри, — сказал Лэй. — Уже велел искать вас по всему городу.
Сусу совсем не хотелось, чтобы он говорил это при всех, и внутри у неё всё смешалось. Лэй провёл их вглубь зала, официант распахнул дверь отдельного кабинета. Это был просторный зал, и Мужун Цинъи, заметив её, тут же поднялся из-за стола, оставив компанию:
— А, так они тебя нашли? Я вчера до поздней ночи был на собраниях и потому не вернулся. Впредь не уходи одна, их пришлось гонять по городу весь день.
За столом переглянулись. Никто прежде не слышал, чтобы он отчитывал женщину подобным образом. Лишь спустя паузу кто-то сзади с усмешкой сказал:
— Третий господин, мы все можем подтвердить, вчера вы действительно были на заседании в Шуанцяо и никуда больше не ездили.
Раздался смех, и другой добавил:
— Хорошо, что мы вас выручили, а то этот «пир с ножами» превратился бы в пир радости.
Сусу, не ожидавшая таких намёков, залилась румянцем и опустила глаза. Мужун Цинъи, усмехнувшись, бросил:
— Перестаньте болтать вздор, совсем стыд потеряли. — Взяв Сусу за руку, он подвёл её к столу, представив по очереди: — Это дядя Юй, дядя Ли, дядя Ван и дядя Гуань.
Говорил он тоном, каким обычно представляют ребёнка старшим, но все четверо встали и почти хором ответили:
— Что вы, не смеем.
Его подруги бывали разными, но никого он ещё не представлял публично. Обычно при случайных встречах всё понималось без слов, и потому мужчины за столом переглянулись с немалым изумлением. Он же не обратил на это внимания.
Сусу всегда была немногословна, а в обществе незнакомых людей и вовсе замолкала. Даже Мулань, любившая веселье, теперь сидела тихо. За столом звучали шутки и разговоры, но всё это было ей непонятно.
После ужина, выходя, Мужун Цинъи, воспитанный в лучших западных манерах, взял у Сусу сумочку, но тут же передал её слуге.
— Говорили, что пошла в магазин. Что купила?
— Я просто сопровождала Мулань, ничего не брала.
