Вторая невестка Бай усмехнулась:
— Это же ясно — убить курицу, чтобы припугнуть обезьян, да ещё и свести воедино все прежние провинности. Почему именно — старший господин Ли, разумеется, нам не раскроет, но, зная таких, как эта госпожа Мэн-жэнь, нетрудно догадаться: одним проступком она точно не ограничилась. А что до остальных слуг… По-моему, их давно пора было хорошенько приструнить. Достаточно вспомнить, как в одном только загородном поместье нашёлся мелкий управляющий, который осмелился самоуправничать, творить беззакония и важничать. Что уж говорить о других.
Упоминание о деле управляющего Дэна напомнило Мудань слова, которые тогда сказал Ли Син: та история была связана с какими-то делами внутри рода. И теперь Мудань не могла отделаться от мысли, что и на этот раз всё могло быть так же — а ван Нин просто воспользовался случаем, чтобы одним махом очистить двор от ненужных людей.
Однако теперь между поместьем Вана Нина и самой Мудань, а также между семьёй Ли и ею пролегла глубокая пропасть, словно между двумя мирами. Поэтому Мудань поспешила отбросить все предположения, решив больше не тратить на это ни времени, ни мыслей.
Войдя во внутренний двор, Мудань сначала навестила госпожу Цэнь. После нескольких минут неторопливой, ни к чему не обязывающей беседы она вкратце рассказала о положении дел в Фанъюане и, не скрывая намерений, объяснила, что хочет подобрать нескольких смышлёных, ловких и вместе с тем добросовестных мальчиков — с прямым характером и чистой репутацией — чтобы отдать их в ученики мастеру Ли, пусть учатся ухаживать за цветами и деревьями.
— Что тут сложного? — отозвалась госпожа Цэнь с лёгкой улыбкой. — Отправим тебе парочку наших маленьких слуг. Вот хоть на днях ко мне уже приходили несколько женщин — говорили, что сыновья выросли и хотят найти для них службу. Сейчас велю твоей невестке принести список, а ты сама пройдёшься по именам и выберешь тех, кто тебе по душе. Если окажется, что людей мало — докупим.
Едва она договорила, как третья невестка Чжэнь, сидевшая сбоку, поспешно вставила:
— Дань`эр, у моей личной служанки, Пань У, как раз есть два сынка — одному семь лет, другому девять. Оба шустрые, руки чистые, без дурных привычек. Как раз подошли бы, чтобы отправиться с тобой.
Не успела госпожа Чжэнь договорить, как и госпожа Бай, и шестая невестка Сунь, и прочие женщины в кругу зашевелились, обменялись взглядами. Каждая мысленно прикидывала: служба в Фанъюане — дело лёгкое и выгодное. С весны туда начнут приходить гости, и не кто попало, а состоятельные люди. А значит, смышлёный слуга без подарков и щедрых чаевых не останется. К тому же это будут домашние слуги — люди из собственного дома, и, если повезёт, через время такой мальчишка сможет дорасти до управляющего. А уж если Фанъюань и впрямь станет приносить хороший доход, да ещё и подчинённые выучатся цветочному делу — это и вовсе прямой путь к богатству. Как же тут не захотеть пристроить туда своих?
Мудань, разумеется, заранее предвидела, что всё обернётся именно так, и уже придумала, как поступить. Поэтому она легко и без колебаний соглашалась на каждое предложение, и вид её был таким, словно это вовсе не обременяло её.
Увидев, что она ни в чём не отказывает, прочие и вовсе разговорились: стали наперебой предлагать своих людей. Среди желающих оказались и такие, кто вовсе не принадлежал к дому Хэ. Кто-то даже поинтересовался, есть ли в Фанъюане старший управляющий. В итоге счёт быстро перевалил за десяток имён — и поток предложений всё продолжал расти.
Госпожа Цэнь с лёгким сомнением взглянула на Мудань:
— А тебе и вправду столько людей нужно?
Ведь теперь получалось, что выбирала их уже не она сама, а за неё — другие. И вопрос стоял остро: будут ли эти люди ей полезны? Ведь их контракты не окажутся у неё в руках, и если в какой-то момент хозяева решат «вытащить котёл из-под огня» — всё обернётся для неё неприятностями. Но сказать это прямо при невестках, каждая из которых явно имела свой интерес, госпожа Цэнь не могла, поэтому облекла предупреждение в косвенную форму.
Мудань же, слегка улыбнувшись, ответила:
— Фанъюань велик, конечно, столько рук не помешает. Да и если денег на покупку людей понадобится в несколько раз больше — я им заплачу, и содержать смогу. Но вот только… сёстры ведь за них хлопочут, а я опасаюсь, что сами они не согласятся. Ведь Фанъюань — не город: тишина, уединение, никакой яркой жизни. Там придётся копать землю, таскать воду, удобрять, пропалывать… а в лучшем случае дорастёшь лишь до управляющего цветниками. Разве это сравнится с тем, как устроиться в лавку в городе? Там и мастерству научишься, и дорога в будущее открыта. Я уж было переживала, что никто не захочет со мной ехать, да, к счастью, сёстры меня выручили своими рекомендациями.
Госпожа Чжэнь, услышав её слова, невольно распахнула глаза:
— Какие ещё деньги за людей?
Мудань, всё с той же мягкой улыбкой, как о чём-то само собой разумеющемся, ответила:
— Мастер Ли прямо сказал: учить учеников ему не трудно, но только при одном условии — они должны быть моими людьми по сыхэ, с полным пожизненным контрактом. Иначе он учить не станет. Старик этот характером странен, упрям, да ещё и норовит, чтобы я всегда слушала его советы; если ослушаюсь — сердится. Но при этом мастерство у него редкое, без него мне никак.
К тому же мои новые садовники, что наняты по краткосрочному контракту, совсем не торопятся выполнять мои распоряжения. Так что я решила: отныне все, кто будет работать в Фанъюане над выращиванием пионов, должны быть связаны со мной сыхэ.
— Ну а насчёт ваших людей и людей из семьи… — она чуть развела руками. — Неудобно ведь пользоваться ими бесплатно. Как можно не заплатить? Родные — родными, а счёт должен быть точным. Так что эти деньги я заплачу непременно.
Госпожа Чжэнь, изначально имея свой расчёт, полагала, что просто «одолжит» людей Мудань, но котракты при этом останутся в её руках. Теперь же, услышав слова Мудань, ощутила явное нежелание расставаться с правом собственности. Она натянуто усмехнулась:
— Дань`эр, ты всё правильно говоришь… Только тут ведь надо сперва спросить у их родителей, чтобы потом меня не винили в том, что я семью разлучаю.
— Совершенно верно, — спокойно согласилась Мудань, опустив взгляд на чашку и несильно подув на поверхность чая. Сделав вид, что всё это для неё пустяки, она отпила глоток и, как бы между прочим, повернулась к невесткам Бай и Сунь: — А вы, невестки, тоже, может, сперва спросите?
Госпожи Бай и Сунь обменялись быстрым взглядом, затем с одинаковыми улыбками кивнули:
— Разумеется, спросим. Как только всё узнаем — вернёмся к тебе, Дань`эр, и скажем.
Мудань чуть заметно улыбнулась, поняв, что вопрос, по сути, закрыт, и больше никто не станет совать руку, куда не следует. Она ведь и не собиралась вечно оберегать всё от посторонних, словно от воров. В конце концов, если кто-то пожелает перенять её способ выращивания пионов — были бы деньги, и мастера найдутся. Хороших садовников в Поднебесной немало, и в них нет недостатка.
А вот тех, кто действительно выделялся бы среди прочих, было куда меньше: из десяти, если появится хоть один по-настоящему талантливый, она будет только благодарна судьбе.
Но одно условие оставалось для неё непреложным: все, кто работает под её началом, должны быть с ней заодно — служить её интересам и повиноваться её слову. А если пустить в дело пёструю толпу, где каждый служит своему хозяину и преследует свою выгоду, — это непременно расшатает общее дело и ослабит власть.
