Никто не знал, какова её фамилия.
Люди снаружи не собирались ждать. В белёсой пелене тумана предводитель едва заметно поднял подбородок, и один из его спутников, быстрый, как ястреб, ринулся во двор.
Он ворвался в дом стрелой. Холодный блеск клинка прорезал полумрак.
— Кто не хочет умереть под моим мечом — вон отсюда! — бросил он, указывая рукой в одном направлении.
Угроза прозвучала так, будто каждый из присутствующих был под прицелом. Девушки оцепенели, мысли рассыпались, остались лишь крики и слёзы.
Мужчина без колебаний взмахнул мечом и срубил ту, что оказалась ближе всех. Только после этого ужас стал невыносимым, и первая девочка, потеряв голову, бросилась бежать.
Стоило одной сорваться, как за ней понеслись и остальные, кто спотыкаясь, кто плача.
В доме оставалось уже лишь несколько человек. На их фоне А-Шунь, всё ещё сжимавшая лук, казалась особенно заметной. Она судорожно стиснула древко, но затем, сдавшись, отшвырнула оружие и, стиснув зубы, выбежала вслед за другими.
Воин оглядел помещение и заметил на полу девушку. Глаза её были широко раскрыты, зрачки расплылись, грудь оставалась неподвижной. По привычке он наклонился и коснулся её шеи.
Под пальцами он ощутил прохладную и гладкую кожу, словно нежный шёлк.
Мёртвая.
Он выпрямился и вышел наружу.
На тёмном дворе прижавшиеся друг к другу девушки дрожали, едва слышно поскуливая.
— Кто из вас Мэй Цзю?! — грозно повторил предводитель.
Ответа не последовало.
Лицо А-Шунь побелело, и она до крови прикусила губу.
Ближайший человек в чёрном поднял меч и одним движением рассёк ещё одну жертву.
— Кто из вас Мэй Цзю?! — вновь прогремел вопрос.
Девочки метались глазами друг по другу, пытаясь разглядеть среди них А-Цзю, чтобы вытолкнуть её вперёд.
Мгновение колебания — и снова два тела повалились в кровь.
Те, с кем они делили последние месяцы, умирали у них на глазах. Как можно было вынести подобное? Тем более, что все они ещё почти дети.
В панике они разлетелись, как вспугнутые птицы, с криками и плачем, и всё превратилось в хаос.
— Она в доме! — вдруг выкрикнула А-Шунь, бросившись к лежавшей без сознания девочке.
Ей казалось, что она поступила хитро и незаметно, но от взгляда этих людей ускользнуть было невозможно.
— В доме есть ещё кто-то? — спросил предводитель.
— Да, но она мертва, — тихо доложил тот, что раньше входил внутрь.
— Тащите её, — приказал вожак.
Человек в чёрном кивнул и развернулся. И вдруг…
Раздался резкий свист.
Он с ужасом увидел, как простая стрела холодно и безжалостно пробила его насквозь. Он даже не успел пошевелиться.
У дверей ошеломлённый предводитель в чёрном приоткрыл глаза. Всплеск крови разлетелся в воздухе алым туманом.
Внутри дома А-Цзю неподвижно склонилась у окна. Её чёрные глаза оставались спокойными и бездонными, без намёка на страх; сама она слилась с темнотой, словно стала частью ночи.
Капля пота скатилась по виску. Головная боль пронзила виски, заставив её едва заметно нахмуриться.
Она была всего лишь остаточной душой, которую после смерти заключили в неведомое место. Ни уйти, ни переродиться… и со временем её сознание всё больше туманилось. Однако сейчас яростное дыхание смерти вокруг разбудило её полностью.
Она не понимала, что именно происходит, но чувство опасности проявилось мгновенно. Она ощутила, что способна управлять этим телом. Однако оно было изнурено до предела и держалось лишь на силе воли.
К счастью, на стене висел изогнутый бамбуковый лук. Когда-то, до того как стать снайпером, она была спортивной лучницей, и оружие это всегда было ей дорого.
Не везло в другом: стрел оказалось всего пять.
В таких условиях надежды на спасение не было. И всё же после стольких лет заточения хотя бы на мгновение ощутить свободу и вновь коснуться любимого оружия было почти счастьем.
«Раз уж предстоит погибнуть, пусть хотя бы несколько из них уйдут со мной», — подумала она, оценивая влажность воздуха, силу ветра и расстояние. С этой видимостью и таким оружием о двойном поражении за раз не могло быть и речи. К тому же скорость и дальность полёта стрелы она могла рассчитать лишь примерно. Единственным преимуществом было то, что враги не знали, сколько у неё стрел.
Она отпустила тетиву, и первая стрела, точно рассчитанная, поразила в сердце воина у окна.
— Выходи! — рявкнул предводитель. — Иначе я убью их всех!
Она знала этих девочек и не собиралась поддаваться угрозе. Уже готовая натянуть лук снова, девушка вдруг ощутила, что пальцы перестали ей подчиняться.
«Я должна спасти А-Шунь, я должна спасти А-Шунь…»
В её сознании неожиданно прозвучал слабый, но упорный голос. Она остолбенела. Неужели это не возрождение, а всего лишь вторжение призрака в чужое тело?
На миг потрясённая, она утратила контроль, но, в отличие от прежнего, теперь её сознание не исчезло. Она ясно видела, что происходит.
Мэй Цзю тоже ощутила в себе чужую силу, но времени на размышления не оставалось. Она отбросила лук и ринулась к двери.
