Раз она уже могла позволить себе шутку, значит, и правда сумела немного отпустить боль.
Мэй Цзю начинала понимать Ань Цзю. Любой, кто прошёл через подобное, не смог бы просто так освободиться от тяжёлых воспоминаний, и язвительные слова были лишь её бронёй. Более того, в глубине души Мэй Цзю испытывала к ней восхищение: если бы всё это выпало на её долю, она, пожалуй, вовсе не выжила бы.
Дверь тихо распахнулась.
Мэй Цзю, пересилив слабость, приподнялась и приоткрыла занавесь. В комнату вошла Мэй Яньжань. В руках у неё был аккуратный короб с едой.
— Мама! — воскликнула Мэй Цзю.
Яньжань поставила короб на стол и поспешила к дочери, помогая ей подняться.
Мэй Цзю, дрогнув всем телом, обвила её руками, и в голосе её прозвучали слёзы:
— Мама, я так скучала по тебе.
После того как она увидела несчастье Ань Цзю, мысль о том, что ей самой выпало счастье вновь встретиться с матерью, казалась величайшей милостью небес.
Яньжань чуть удивилась, но тут же её лицо озарила нежная улыбка:
— Ну что за ребёнок, откуда вдруг столько нежности?
Ань Цзю уловила исходившее от Яньжань тепло и аромат. Она прочувствовала через Мэй Цзю её переполняющее счастье, и сама содрогнулась душой.
— Тебе сегодня полегче, Цзю-эр? — мягко спросила Яньжань.
— Гораздо лучше, — Мэй Цзю с усилием поднялась с постели.
Яньжань подвела её к зеркалу и усадила, взяв в руки гребень.
— Мама, как можно тебе позволить этим заниматься, — тихо сказала Мэй Цзю, схватив её ладонь.
— Что за глупости, — Яньжань покачала головой. — Разве есть что-то странное в том, что мать расчёсывает волосы дочери? Когда ты была маленькой, я сама заплетала тебе косы. Но теперь у меня есть серьёзный разговор с тобой.
Мэй Цзю смиренно замерла.
— С сегодняшнего дня ты должна ходить в школу клана. Там усердно занимайся музыкой, живописью, каллиграфией, поэзией. Что же касается верховой езды и боевых искусств, можешь тренироваться ради крепости тела, но не смей углубляться дальше.
Мэй Цзю, глядя в зеркало на отражённый в нём подбородок матери, спросила:
— Почему?
— Не задавай вопросов, — Яньжань ловко собрала её волосы в простой и аккуратный пучок и перевязала его синей лентой. — Чем больше знаешь, тем глубже вязнешь в трясине. Я не причиню тебе вреда, но всему должно быть своё время, и только тогда ты узнаешь причину.
— Хорошо, мама, я всё сделаю, как ты скажешь, — быстро согласилась Мэй Цзю.
Яньжань наклонилась ближе и внимательно оглядела причёску в зеркале.
— Старайся быть ближе к старейшине Чи. Если сумеешь ему понравиться, в будущем это может стать для тебя запасным путём к спасению.
Мэй Цзю уже хотела спросить «почему», но мать приложила палец к губам:
— Ш-ш-ш…
И тут же за дверью послышались шаги.
— Сестричка? — раздался стук и голос Мэй Жуянь.
Мэй Яньжань на миг задержала движение, затем прошла к столу и неторопливо присела.
— Входите.
Услышав её голос, Мэй Жуянь чинно толкнула дверь, вошла и почтительно склонилась:
— Приветствую мать.
Это слово «мать» прозвучало у неё слишком легко и привычно. Лицо Мэй Яньжань при этом не дрогнуло, лишь взгляд внимательно скользнул по девичьему лицу.
— Излишних поклонов не нужно, — сказала она холодновато.
Яньжань отлично знала, что Жуянь вовсе не принадлежит к крови рода Мэй. Однако старая госпожа не только не разоблачила её, но напротив, подарила имя, прикрыв её истинное происхождение. Всё это вызывало у Яньжань тревогу. Какие бы намерения ни скрывались за такой милостью, добрыми они быть не могли.
— Старая госпожа не из тех, с кем легко ладить, — прямо и жёстко произнесла Яньжань, слегка сведя брови. — Кроме обязательных поклонов вам вовсе не нужно сближаться с ней, как будто она ваша бабушка. Жуянь, ты девочка понятливая, поэтому я дам тебе выбор. Если решишь опереться на старую госпожу, я не стану мешать и уж тем более не стану разоблачать тебя, но тогда тебе запрещено приближаться к Цзю-эр. А если захочешь, подобно Цзю-эр, полагаться на меня, я обещаю защиту, безопасность и достойное будущее.
