Шэн Цинжан почувствовал, что его схватили за руку, и резко обернулся. Цзун Ин слегка ослабила хватку, но не отпустила, а лишь переменила положение пальцев и мягко увела его к обеденному столу. Потянув стул, она пригласила его сесть.
Шэн послушался. За его спиной раздался спокойный, но твёрдый голос:
— Если эта важная встреча задержится на полчаса, от этого кто-то умрёт?
— Не должно, — после паузы сказал он.
— Тогда позавтракайте.
Интонация её была не резкой и не торопливой, но за этим стояла непререкаемая уверенность.
Шэн поднялся, взял стакан со стола и сделал глоток. В этот момент перед ним уже оказалась миска горячей белой каши, украшенной щепоткой мясной стружки.
— Сегодня молока не привезли, — сказала Цзун Ин, садясь напротив с белой фарфоровой тарелкой и стаканом воды. На тарелке лежали нарезанные ломтики багета. Они были сухими и жёсткими, требовавшими усилий при жевании. Она разломила толстый кусок, отправила в рот и, склонив голову, принялась разглядывать газету.
То был английский номер North China Daily News1. На страницах — сведения о японской флотилии, вошедшей в Шанхай, и фотографии, полные напряжения. Но рядом с этим — пёстрая вереница реклам и бытовых мелочей жизни в концессии, несуразно соседствующих с мрачными сводками, словно иной, параллельный мир.
Цзун Ин ела сосредоточенно, тщательно пережёвывала и глотала. Мускулы её лица двигались размеренно и слаженно.
Шэн невольно задержал на ней взгляд, потом опомнился и взял ложку. Он тихо зачерпнул кашу и стал есть.
Она быстро доела хлеб, отложила газету и спросила:
— Вам вызвать машину?
Он поднял глаза. Их взгляды встретились, и через три секунды молчания, словно получив согласие, она встала и набрала номер. Наклонившись к столу, девушка спокойно объяснила телефонистке компании «Сяншэн», что нужна машина. Та уточнила адрес и предупредила:
— В концессии многие перекрёстки перегорожены, автомобиль может задержаться. Просим понимания.
Десятиминутный «золотой срок» прибытия, казалось, остался в прошлом.
Положив трубку, Цзун Ин унесла тарелку на кухню. Мельком взглянув в зеркало в прихожей, она поняла, что одета слишком небрежно: белая футболка с коротким рукавом, свободные льняные штаны серого цвета. Это было явно неподходящим для выхода.
Поставив посуду в раковину, она спросила, обернувшись к ещё сидевшему за столом Шэну:
— Господин Шэн, та одежда, что я надевала в прошлый раз, у вас сохранилась?
Он не успел доесть кашу, но при этих словах тут же отложил ложку и, слегка гнусавым от недавней болезни голосом, переспросил:
— Вы тоже собираетесь выйти?
Цзун Ин, повернув кран и ополоснув руки, ответила встречным вопросом:
— Вы уверены, что сможете вернуться до десяти вечера?
Шэн промолчал. В мире, где всё менялось с каждым часом, он никак не мог дать подобного обещания. Поэтому мужчина поднялся, собираясь сам сходить за её одеждой, но Цзун Ин уже вышла из кухни:
— Ешьте спокойно. Она в спальне?
Ему оставалось лишь сесть обратно.
— В комоде у двери, в нижнем ящике.
Цзун Ин вошла в комнату и без труда нашла картонную коробку. Внутри были аккуратно сложенные рубашка и брюки, явно постиранные и поглаженные. Она закрыла дверь и быстро переоделась. Брюки застегнулись плотно, рубашку она заправила внутрь, аккуратно застегнув все пуговицы.
Размер оказался в самый раз. Цзун Ин невольно подумала: «Не могла я за десять дней так поправиться. Значит, пояс сузили».
Она ничего не сказала, сложила домашнюю одежду и положила обратно в коробку. Когда девушка вышла, то увидела, что Шэн достал новый портфель.
Верно, тот, что был при нём вчера, остался у неё.
«Надеюсь, там не оказалось важных бумаг».
Машина компании «Сяншэн» прибыла действительно медленнее, чем прежде. Водитель, по-прежнему вежливый, уже улыбался натянуто и устало.
— Господин, куда направляемся? — спросил он.
— В особняк Шэнов, — коротко ответил Шэн, закрыв глаза.
Автомобиль плавно свернул с улицы, миновал пределы Французской концессии и направился к особняку семьи Шэн на Нанкинскую Западную улица. Утреннее небо, ещё недавно окрашенное в сине-стальной тон, теперь заливал солнечный свет. Воздух стал душным. Вдоль дорог тянулись толпы беженцев. На стекло опустилась золотистая бабочка. Ей были неведомы грядущие бури.
В салоне царила гнетущая и вязкая тишина. Цзун Ин прятала руки в карманы, сдерживая желание закурить, и не произнесла ни слова.
Шэн Цинжан открыл глаза и хрипло спросил:
— Госпожа Цзун, вам ведь нужен официальный предлог для появления рядом со мной. Это облегчило бы жизнь и вам, и мне. Подойдёт роль помощницы?
Цзун Ин вспомнила, что в последний раз уже представилась его помощницей. Для неё это не имело особого значения, но сейчас…
— Господин Шэн, вы собираетесь домой?
— Почему вы так спрашиваете? Это важно?
— Возможно, — спокойно ответила она. — Дом означает встречу с вашей семьёй. Я, вероятно, уже видела кого-то из них, ту юную школьницу. Тогда я представилась вашей подругой. Если теперь появлюсь как помощница, это может вызвать ненужные сомнения и лишние вопросы.
Шэн сразу понял, что речь шла о его младшей сестре, Шэн Цинхуэй. Он лишь тихо сказал:
— Не стоит беспокоиться, госпожа Цзун.
Машина остановилась у особняка семьи Шэн. Высокие стены, тяжёлые кованые ворота, роскошная вилла и просторный сад внутри — всё дышало богатством и властной замкнутостью.
Железные ворота были плотно закрыты. Шэн Цинжан вышел, поднял руку и нажал кнопку звонка.
На стук вышел слуга. Увидев его, он произнёс:
— Господин.
Он не назвал его «третьим молодым хозяином».
- North China Daily News (字林西报, Zìlín Xībào) — крупнейшая англоязычная газета в Шанхае, издавалась с 1850 по 1941 год. ↩︎
