Лю Шуан послушно двинулась вслед, но, пройдя несколько шагов, увидела под ногами лишь обугленную землю и трещины, прорытые этой битвой.
Если таков мир бессмертных, что же тогда осталось в мире людей?
Только что пробившиеся ростки весны превращались в прах от одного прикосновения сил. Очень скоро Янь Чаошэн станет таким же и исчезнет бесследно.
А ведь он мог бы поступить иначе. Мог бы вырвать ей сердце и превратиться в демона, возвысившись над законами мира. Но ни в прошлой, ни в нынешней жизни он этого не сделал.
Её шаги всё замедлялись, пока она не остановилась и не оглянулась.
Словно почувствовав её взгляд, он поднял голову. Сил уже не осталось, правая рука так и не восстановилась, а Погребённое Небо дрожало, готовое рассыпаться.
Он дошёл до конца пути.
И даже теперь в его глазах остался лишь холод, такой же, как тогда, когда он сказал, что вернулся не ради неё.
Он жил ради рода, ради восьми миров. Он посмотрел на неё только один раз, и больше не захотел. И всё же под её взглядом он поднялся. Опираясь одной рукой на копьё, Янь Чаошэн поднялся и сжал его так, что оно зазвенело, как пела когда-то Цинвэнь. В следующую секунду Пегребённое Небо обратился в прах.
У него не осталось даже оружия.
Пошатываясь, он отвернулся и, еле держась на ногах, одной рукой сложил печать, рвя с себя древние оковы.
Во Цзян хотел потянуть Лю Шуан прочь, но остановился, поражённый:
— Что он делает?..
Янь Чаошэн умер однажды и лишился и тела, и внутреннего ядра. Прирождённые силы рода Сян Лю исчезли. Его дыхание уже почти угасло. Откуда же здесь печати?
Лю Шуан поняла. Губы её задрожали.
В этот миг небеса разверзлись. Словно чья-то рука раздвинула облака, и девятислойные молнии, чёрные и свирепые, устремились прямо в него.
Это был не кармический разряд, а молнии, отвергавшие само его существование!
Они рвали тело и душу, жгли все заслуги и добродетели.
Громы Небес гремели, один за другим уничтожая последние крупицы его духа. Даже он, столь крепкий, не выдержал и завыл от боли. Там, где падали искры души, под его ногами распускались чёрные лотосы. Обняв небесные молнии, он собрал последние силы и обрушился на Фэн Фумина, чтобы погибнуть вместе с ним.
Фэн Фумин и помыслить не мог, что Янь Чаошэн сумеет вызвать на него небесные молнии Сюаньлэй, гром, карающий за нарушение Закона Неба. Он в ярости хотел обратиться в бегство, но было уже поздно.
Его взгляд метнулся к Лю Шуан. В последнюю секунду он подумал: «Да, я знал это ещё тогда, в тот день, когда она прыгнула в Слабую Воду. В её груди скрыто Сердце Хуэйлин. Стоит лишь вырвать его, и я обрету полную силу демона, став истинным демоническим богом, которому не страшны даже небесные громы.
Доведённый Янь Чаошэном до безумия, он пошёл напролом. Игнорируя нисходящий с неба гнев громов, Фэн Фумин превратил руку в когти и ринулся к сердцу Лю Шуан.
Шао Ю тоже понял, что всё плохо. Вероятно, ещё с той минуты, как Фэн Фумин проглотил Жемчужину Злой Кости, он почуял их присутствие. Не медля, Шао Ю и Во Цзян использовали собственную силу, превратив её в поток духовного источника и призвав Дин Шэньнун.
Перед лицом небесного рока каждый смертен и ничем не отличался от муравья.
— Лю Шуан! — крикнул Шао Ю.
Выбор стоял страшный: попытаться выжить чудом или умереть ради спасения всех живых существ в восьми мирах.
Она не колебалась ни мгновения и, словно белая птица, прыгнула в раскалённые недра Дин Шэньнун.
В её глазах застыло звериное искажённое лицо Фэн Фумина, но как только его когти коснулись её тела, небо разразилось фиолетовыми молниями. То был гнев самого Неба, и он обратил Фэн Фумина в прах.
