Тяжёлые створки распахнулись беззвучно. Человек в чёрном вошёл первым, остальные последовали.
Мэй Цзю, видя, что все скрылись за воротами, и ощущая за спиной лишь мрак и пустоту, бросилась в темноту двора.
Архитектура усыпальницы была особенной: стены и крыши стояли так плотно, что не пропускали ни луча света. В эту ночь тьма была непроглядной, и выражение «хоть глаз выколи» казалось слишком мягким.
— Ань Цзю, Ань Цзю… — Мэй Цзю дрожала всем телом, зубы её стучали, нарушая мёртвую тишину.
Испуганная Тинъюань, вцепилась в край одежды Тинчуня.
Они, видимо, прошли через первое помещение. На стенах с обеих сторон зажгли крошечные лампады. Свет дрожал, множа тени, и от этого становилось ещё более жутко. Темнота выглядела бы не страшнее.
— Прибыли, — произнёс человек в чёрном, шедший впереди, и распахнул дверь. — Прошу вас.
Сказав это, он отошёл в сторону.
Мэй Тинцзюнь стоял впереди. Заметив, что внутри уже мерцает свет, он чуть успокоился и, не колеблясь, шагнул внутрь.
— Ах, — раздался из помещения едва слышный восклик, и Мэй Тинчжу на мгновение замедлил движение, но всё же последовал вслед.
Ноги Мэй Цзю дрожали так, что она едва удерживалась на ногах, и растерянность вот-вот вылилась в рыдания; Ань Цзю, не находя иного выхода, молча сосредоточила волю, контролируя тело, и подтолкнула её внутрь.
Только когда она ощутила ту подавляющую силу, охватившую помещение, внутренний хаос Мэй Цзю слегка поутих, однако увиденное заставило её глаза закатиться, и она потеряла сознание. Автоматически, без лишних усилий, Ань Цзю заняла пустоту, оставшуюся после неё. Прежде контроль над телом давался ценой огромной траты сил, со временем он становился легче, а теперь, к великому облегчению самой Ань Цзю, это происходило само собой. Стоило лишь Мэй Цзю лишиться сознания, как Ань Цзю незримо вступала в её место, и мысль об этом утешила её хотя бы немного, так что сама потеря сознания стала восприниматься менее драматично.
То, что лежало в комнате, поначалу казалось Ань Цзю обыденным и не вызывающим особого ужаса. Всего лишь два недавно умерших тела. Однако при мерцании ламп и в свете, отбрасываемом тенью, её внимание привлёк человек в маске, похожей на лицо призрака, чьё присутствие словно разрезало тьму.
— Приятно познакомиться, — тёплый и ровный голос развеял смутное напряжение.
Он был тем самым человеком, которого встретили раньше, когда пасли овец. По предположению Мэй Яньжань он, вероятно, принадлежал к Войску Повелителей Журавлей. Человек в маске стоял, сложив руки за спиной и произнёс:
— Я являюсь заместителем начальника отдела Шэньцэ Войска Повелителей Журавлей, в ближайшие полгода я буду вашу учебу вести. Можете звать меня «заместитель» или «господин».
Хотя собравшиеся не совсем понимали, какое место занимает «заместитель начальника Шэньцэ» в структуре войска, название звучало внушительно. Человек в маске, взмахнув рукой, развернул свиток и повесил его на стену. Ань Цзю подняла голову и, к собственному ужасу, увидела анатомическую схему человеческого тела: рисунок отличался от тех, что шли в позднейших трактатах, но в нём подробно были показаны меридианы, а органы обозначены с целью точного определения расположения точек.
— Я не буду учить вас боевым приёмам, — произнёс он, голос его был лёгок, как ветер, — я научу вас только одному: как лишать людей жизни наиболее простым способом.
Он, не обращая внимания на выражения лиц присутствующих, продолжил:
— В бою на смерть порой решает не скорость удара, а его точность. Войско Повелителей Журавлей высекает своё правило кровью — убивать с одного приёма, потому знание слабых мест человеческого тела — навык, который должен быть вписан в кость каждого тени.
Заместитель пояснил далее:
— Уязвимы уши, затылок, шея, бока, поясница и пах. Удары ладонью, кулаком или острым клинком, приложенные с достаточной силой в эти места, смертельны. Разумеется, некоторые зоны легче прикрыть, а если противник опытен, он не даст вам шанса, поэтому нам нужно досконально изучить тело.
Он говорил спокойно и ясно.
— В теле насчитывается семьсот две акупунктурные точки, из них сто восемь — ключевые; семьдесят два из этих ключевых не смертельны, но тридцать шесть при подаче лишь трети внутренней силы могут убить. При таком количестве уязвимостей, — усмехнулся он, — убийство должно казаться невероятно простым, не правда ли?
Человеческая натура оставалась вечно противоречивой. Жизнь удивительно упорна и вместе с тем удивительно хрупка.
— Наверняка многие из вас знакомы с базой этих знаний, — продолжил он, — потому я не стану вдаваться в банальные подробности.
Подойдя к каменному столу, где покоились тела, он, словно вынув из тайника, достал обнажённый короткий меч и сказал:
— Сегодня начнём с шести главных уязвимостей.
Клинок он вложил в руку Ань Цзю и произнёс спокойно:
— Начинай ты, выбери одно из уязвимых мест и нанеси удар.
Ань Цзю нахмурилась. Было очевидно, что он намеренно ставит её в неловкое положение, но она не стала спорить, взяла меч и, без малейшего дрожания век, воткнула его точно в середину горла одного из трупов.
Этот поступок оставил остальных бледными. Хотя многие с детства учились владеть оружием, никто никогда не резал живого человека, и Мэй Жуцзянь, который целыми днями сидел и лечил рану, вновь и вновь пожалел о тех днях слабости, когда позволил Ань Цзю запугать себя, но вместе с тем почувствовал странное облегчение. Она действительно была способна сделать это.
— Решительно и сильно, прекрасно, — одобрительно заметил заместитель, медленно вынимая меч и передавая его Мэй Тинчжу, — твоя очередь.
Пальцы его слегка дрожали, но он не растерялся и вонзил клинок в левый бок трупа.
— Надо было ещё чуть сдвинуться вправо, вы немного промахнулись, но исполнение уверенное и чёткое, хорошо, — кратко оценил он.
Когда короткий меч оказался в руках Мэй Тинцзюня, воздух в комнате пропитал запах крови настолько густо, что Мэй Тинъюань, увидев, как из тел хлынула кровь, не удержалась и, сжав руку у рта, бросилась к выходу.
— Следите за ней, — сухо отрезал заместитель, голос его был ровен, словно он говорил о погоде или о ночном небе, — если выбежит за ворота, зарежьте её.
