Чу Динцзян рассмеялся:
— Благородство в сердце, достоинство в костях. Этому не научишься.
Даже если забыть о двух тысячах двухстах годах, разделявших их, пропасть между их взглядами оставалась шире Млечного Пути. Услышав его напыщенные слова, Ань Цзю вдруг решила, что у Чу Динцзяна редкое чувство юмора.
Он, не зная, что именно вызвало её улыбку, увидел, как она расплылась в довольной гримасе, и самодовольно подумал, что обаяние его по-прежнему не померкло.
Он отобрал часть продуктов, требующих готовки, и, подняв мешок, сказал:
— Отнесу это судовладелице. Отдохни пока.
— Хорошо.
Ань Цзю сложила оставшиеся покупки, поставила их у стены и вышла осмотреть судно.
Корабль был велик, предназначен главным образом для пассажиров. В трюме лежали кое-какие грузы, а вдоль стен тянулись общие нары для тех, кто не мог позволить себе отдельную каюту. В средней части находились комнаты разного размера.
Их с Чу Динцзяном поселили в самой угловой маленькой каюте. Когда он нанимал судно, мест уже не было, и ему пришлось заплатить втридорога, чтобы хозяин освободил одну. Так что теперь им предстояло делить тесное пространство.
Ань Цзю не возражала. В походах и не такое бывало, а ночевать под одной крышей с напарником ей случалось не раз.
Осмотревшись, она направилась обратно и в узком проходе столкнулась с группой людей. Впереди и позади шли двое рослых мужчин, а между ними — женщина в тёмно‑пурпурном платье и шляпе с вуалью. Полупрозрачная ткань скрывала лицо, но при движении лёгкий шелк колыхался, и порой мелькала изящная линия подбородка и алые губы.
Четверо телохранителей были высоки, почти вровень с Чу Динцзяном, и сама женщина едва уступала им ростом.
Проход был узок, пришлось разойтись боком. Когда Ань Цзю скользнула мимо, она уловила тонкий запах лекарственных трав.
В облике незнакомки чувствовалось нечто особенное, и Ань Цзю невольно обернулась.
Женщина, будто почувствовав взгляд, чуть опустила ресницы, и её глаза, сквозь лёгкую вуаль, скользнули по Ань Цзю.
Ань Цзю была ниже её на полголовы, внешне не производила впечатления силы, но спокойный, безмятежный взгляд создавал ощущение, будто перед ней неподвижная и несокрушимая гора Тайшань.
Мгновение — и обе запомнили друг друга.
Когда Ань Цзю вернулась в каюту, Чу Динцзян уже пришёл.
— На корабле поселилась одна необычная женщина, — сказала она.
Он сел напротив, налил себе воды и, подняв глаза, усмехнулся:
— Разве может быть кто-то необычнее тебя?
— Может, — спокойно ответила она.
Чу Динцзян пригубил чай.
— Расскажи.
Он знал, если Ань Цзю считает кого-то странным, значит, так оно и есть.
Она задумалась, потом серьёзно произнесла:
— Совсем не простая.
Увидев его растерянный взгляд, она добавила:
— Её духовная сила примерно восьмого или девятого уровня, но невольное давление, исходящее от неё, куда сильнее.
— Будь настороже, — сказал Чу Динцзян.
Он поднялся на ложе, сел со скрещёнными ногами и закрыл глаза, готовясь к практике.
— Если заскучаешь, осмотрись вокруг. Только вернись к ужину.
Ань Цзю посидела немного, потом вышла. Ей предстояло провести на корабле несколько дней, и нужно было знать, где что находится.
Нижний ярус был простым: деревянные перегородки отделяли общее помещение, где на нарах спали шестьдесят или семьдесят человек. У кого не было денег, тем приходилось ютиться вместе мужчинам, женщинам, старикам и детям. Но женщин в дальних поездках встречалось мало, и если они всё же были, то непременно под присмотром мужей или родственников.
Из-за груза и тесноты внизу стояла духота, но люди не покидали своих мест.
Ань Цзю окинула их взглядом: одеты они были опрятно, большинство — торговцы в дороге.
