Для неё самой титул наследницы дома Лу не имел особого значения. Судьба Лу Чжихуна в итоге была самонаказанием, и повлиять на его решения она всё равно не могла.
Другое дело — её собственное положение. Болезненное тело, едва хватало дыхания, никакого образования, ни навыков, ни умений. Когда Лу Чжихун падёт, всё наследие достанется Цинь Сы. Что тогда делать ей? Неужели только ждать, пока её выставят за ворота умирать?
Да и сам Цинь Сы… Пусть позднее он обретёт власть и богатство, пусть будет жить в роскоши, но счастья ему это не принесёт. К двадцати девяти годам он погибнет, проведя короткую жизнь в одиночестве, без любви, без дружбы, без семьи.
В оригинальном романе главная героиня была нежной, изящной, словно «цветок, умеющий говорить»1. Ей досталась аура главной героини, но даже она не смогла приблизиться к сердцу Цинь Сы. Когда-то в комментариях читатели спорили, можно ли вообще «покорить» его. Обсуждение растянулось на восемь страниц и закончилось выводом: это невозможно.
«Этот человек, наверное, от рождения лишён чувств, настоящий антисоциальный тип», — писал один.
«А я не понимаю, зачем вообще пытаться. В книге ведь не сказано, как он выглядит. Судя по его жестоким поступкам, к женщине он ни капли не милостив, скорее всего, психопат: уродливый и свирепый. Чем он лучше Лу Яна или Чжао Тинъюаня?»
Лу Нянь припоминала, как сама мельком видела эти ожесточённые перепалки.
Теперь она могла с уверенностью сказать: Цинь Сы красив. Черты лица, линии силуэта… очевидно, когда повзрослеет, он будет только привлекательнее. Она ещё не встречала будущего главного героя, но была уверена, что хуже он точно не окажется.
Что касается характера…
Всё в нём рождалось из детства, проведённого в доме Лу. Этот дом стал для него и первым трамплином, и отправной точкой пути мести.
Лу Нянь подумала, пока он ещё не повзрослел она хотела бы хоть немного облегчить его жизнь, подарить частицу тепла и попытаться ненавязчиво сдвинуть его с того кривого пути.
И всё же только по совести. Не переигрывать, не лезть с показным участием.
Взрослый Цинь Сы был безжалостен, подозрителен и мрачен. Детские раны сделали его чрезмерно недоверчивым, и, при всей ранней зрелости, он оставался уязвимым. В романе все, кто пытался угодить ему с тайным умыслом, в итоге терпели жестокую расплату. Лу Нянь не собиралась стать первой жертвой.
Ей хотелось лишь одного — тихо и обыденно прожить простую жизнь. Главное, чтобы её не задела месть Цинь Сы. Пусть даже просто выставит за порог, но не тронет.
Она решила, что будет учиться, лечиться, укреплять тело, постарается освоить какое-нибудь ремесло. Тогда, если Цинь Сы однажды выгонит её, сможет выжить сама.
Лу Нянь смотрела в потолок, зарывшись в одеяло. Маленькая девочка с серьёзным, растерянным лицом и чуть дрожащими губами выглядела особенно трогательно.
Именно в таком виде застал её доктор Чжао. На нём была мягкая улыбка, он тихо подошёл и аккуратно раскрыл ящик с лекарствами.
— Ну-ка, малышка, протяни руку, пора менять повязку, — сказал он тихим голосом.
Лу Нянь послушно протянула правую руку.
После обычного осмотра Чжао Мин наложил свежую повязку, дал наставления и собрался уходить.
Тут девочка остановила его тонким голоском:
— Доктор, старший брат, не могли бы вы ещё немного остаться?
Чжао Мин удивился. Он был уже четвёртым семейным врачом, которого наняла семья Лу. Первые трое, измученные капризами молодой госпожи, сбежали, и никакие деньги их не удержали. Он же пока видел в девочке лишь больного, несчастного ребёнка. Ну что ж, капризность в её положении простительна.
Он наклонился и улыбнулся:
— Конечно. Я ведь ваш домашний врач. Если что-то понадобится — просто скажи.
— Доктор, а вы не могли бы подлечить одного человека? — сказала Лу Нянь и, коснувшись щеки, добавила: — Он недавно на улице упал, поранил руки и ноги. Вчера я ещё видела, у него кровь шла…
Чжао Мин слегка удивился, но, опомнившись, сказал:
— Конечно.
Лу Нянь соскользнула с кресла, её глаза засияли радостью:
— Я отведу вас.
- Цветок, умеющий говорить (解语花, jiěyǔ huā) — метафора мягкой и чуткой девушки, умеющей утешить и понять. ↩︎
