Пол-лица Ань Цзю скрывала вуаль, но Мэй Жуянь узнала её. Такие изящные черты встречаются редко.
— Мэй Жуянь, — хрипло произнесла Ань Цзю.
— Пойдём со мной, — поспешно ответила Мэй Жуянь. — Здесь действует запутанная формация. Без проводника отсюда не выбраться и за десять дней. Господин Вэй Юйчжи уже тайно послал людей донести властям, чиновники, должно быть, уже в пути.
Она замялась, потом добавила:
— Я — пятнадцатая из рода Мэй.
Чу Динцзян внимательно посмотрел на неё и решительно сказал:
— Прошу, госпожа, ведите нас.
Когда-то, спасая Ань Цзю, он видел Мэй Жуянь и теперь узнал её.
Мэй Жуянь кивнула.
Они двинулись за ней по переулкам и вскоре вышли к пристани.
— У пристани есть конюшня, — объяснила она на ходу. — Лошадей немного, но хватит, чтобы уйти.
Чу Динцзян молчал, пока не вывел коней и не отъехал по просёлку. Лишь тогда он сказал:
— Госпожа проявила редкое мужество, спасла нас в беде, за что я бесконечно признателен. Но вы не должны страдать из-за нас. Давайте расстанемся здесь. Когда всё уляжется, я и ваша сестра непременно вас разыщем и воздадим за добро.
Услышав, что он хочет оставить её, Мэй Жуянь побледнела.
— Я тайком убежала, чтобы предупредить вас. Если Вэй Юйчжи узнает, мне не жить…
Чу Динцзян вынул знак и бросил ей:
— Возьмите это и езжайте в Яньчжоу. Глава уезда примет вас под защиту. Сейчас, когда дело о Пяомяо гремит по всей округе, убийцы не осмелятся действовать открыто. Не бойтесь.
Мэй Жуянь прикусила губу и взглянула на полубессознательную Ань Цзю:
— Сестра вчера сказала, что усадьба Пяомяо уничтожила род Мэй. Это правда?
— Я отвечу за неё, — сказал Чу Динцзян. — Да, усадьба Пяомяо — главный виновник. Это подтверждено расследованием Войска Повелителей Журавлей.
— Поняла, — тихо ответила Мэй Жуянь, крепко сжимая поводья. — Я буду ждать сестру в управе.
Она хлестнула коня и умчалась, не оглядываясь.
Чу Динцзян проводил её взглядом и велел остальным направляться к почтовой станции на большой дороге.
Снег всё падал, быстро заметая следы копыт.
У станции их уже ждали. Переодевшись в чистую одежду, они сели в повозку и, предъявив официальный знак, въехали в город, едва распахнулись ворота.
Тем временем на пристани тела и кровь медленно скрывал снег.
Городок погрузился в мёртвую тишину. Те, кто не имел отношения к усадьбе Пяомяо, спали непробудно и не проснулись даже с рассветом.
Под белым покрывалом всё выглядело так, будто ничего не случилось.
В переулках мелькнула тень. Человек ступал по снегу, не оставляя следов. На его плече сидел ястреб с зелёными, настороженными глазами. Это явно не обычная птица.
Он осмотрел место, вынул из-за пазухи небольшой предмет и бросил его рядом с телом, затем привязал к лапе ястреба алую ленту и отпустил.
Птица взмыла в небо, прорезая снежную пелену. Сделав круг, она устремилась прочь.
Ветер и снег не мешали ей — земля под крыльями стремительно отступала.
Ястреб летел вдоль реки, пока не достиг густо застроенного района. Там он закружил над домами, будто узнавая знакомое место, и плавно опустился к одному двору.
На перекладине под навесом была натянута жердь. Туда птица и села, как к себе домой.
В доме кто-то услышал шум, распахнул окно и, увидев ястреба, протянул руку:
— Цзифэн!
Птица взмахнула крыльями, словно поняла, и мягко опустилась ему на руку.
