Бой кипел, исход был неясен. Хуа Жунтянь, отступая, вдруг заметил, что невеста в фениксовом венце и алом свадебном уборе упала среди обломков паланкина, ладонь рассечена щепой, а вокруг сверкали клинки. Ещё миг, и её настигнет смерть. Он стиснул зубы и, собрав остатки сил, ринулся к ней.
Телохранители поняли, что отговаривать бесполезно. Мужчина, который в такой миг не способен защитить свою женщину, чего он вообще стоит? Они последовали за ним.
Хуа Жунтянь подхватил невесту на руки и с гневом бросил:
— Ты ведь из тайной стражи! Почему не защищаешь себя?!
Покрывало соскользнуло, открыв лицо, словно у цветка, оплаканного дождём. Грим, смытый слезами, делал её вид жалким и трогательным.
Хуа Жунтянь растерялся.
Ань Цзю, глядя на незнакомое лицо, вдруг ощутила странное чувство узнавания. Под толстым слоем пудры трудно было различить возраст, но в её испуганном, безысходном взгляде было что‑то, что заставило Ань Цзю замереть.
Нападавшие пустили стрелы. Хуа Жунтянь, прикрывая невесту, оказался в смертельной опасности.
Ань Цзю разрвала бумагу окна ударом кулака и подняла ручной арбалет. Несколько стрелков рухнули, пронзённые её болтами.
Все в чайной обернулись к ней в изумлении.
Но Ань Цзю не обращала внимания: под десятками ошеломлённых взглядов она выстрелила вновь. Она сбила летящую прямо в невесту стрелу.
Женщина в фениксовом венце, словно почувствовав спасительный выстрел, резко обернулась, ища глазами стрелка. Но в хаосе она смогла лишь понять, откуда прилетела стрела.
В тот же миг из ниоткуда вылетела новая стрела прямо в Хуа Жунтяня.
Глаза невесты расширились; она шагнула вперёд, заслоняя его собой.
Ань Цзю сжала губы, не отрывая взгляда от вращающегося наконечника.
Невеста смотрела на приближающуюся смерть, и на миг её лицо словно застыло в забытьи. Но прежде чем стрела достигла цели, другая, свистнув, врезалась в неё.
Звон металла, вспышка искр и смертоносный болт отклонился в сторону.
Из глаз невесты вновь хлынули слёзы.
Скоро на место прибыло подкрепление — городская стража. Нападавшие, поняв, что дело проиграно, отступили. Войско Повелителей Журавлей тоже исчезло.
За время, что можно было выпить две чашки чая, улица превратилась в бойню: тела лежали повсюду, кровь текла ручьями. Свадебная процессия рассеялась: кто бежал, кто пал, кто исчез. Алое убранство, растянувшееся на десять ли, пропиталось кровью.
Хуа Жунтянь, всё ещё потрясённый, смотрел на женщину рядом. Она дрожала от страха, но всё же заслонила его собой. И ещё, разве не говорили, что вместо умершей десятой Мэй должна выйти за него тень, искусная в боевых искусствах? Почему же эта невеста не владеет ни малейшим приёмом?
В чайной все взгляды были прикованы к Ань Цзю, и она поняла, что оставаться нельзя.
Она вышла наружу.
Двери домов по обе стороны улицы были заперты, и потому, когда из одного вышел человек, его сразу заметили. Солдаты насторожились, но, увидев лишь худощавого юношу, немного успокоились.
Ань Цзю быстро пошла вдоль стены. Краем глаза она увидела невесту. Та смотрела прямо на неё и беззвучно шевелила губами.
Ань Цзю прочла эти слова, и будто гром ударил. Она остановилась, не в силах сделать шаг.
Окружающие стражники вновь напряглись.
Хуа Жунтянь проследил за её взглядом.
— Ты знаешь этого юношу? — спросил он.
Невеста не ответила, словно не слышала.
— Господин, нужно скорее возвращаться! — напомнил окровавленный телохранитель.
Хуа Жунтянь кивнул, поднял оцепеневшую женщину на коня и поскакал прочь.Ань Цзю смотрела им вслед, и в её душе смешались радость и смятение. Ведь она ясно видела: губы той женщины произнесли два слова: «Ань Цзю».
