— Последний эксперимент? — архимаг Хайнс с сомнением взглянул на Грэйта.
В лаборатории такие слова считались дурным предзнаменованием: уж слишком часто «последний опыт» оборачивался бедой. В лучшем случае — выводы оказывались неверны, и приходилось пересматривать все предыдущие шаги. В худшем — взрывались приборы или подопытные, а результаты невозможно было воспроизвести. А если судьба совсем отворачивалась, то взрывался сам экспериментатор… хотя иной раз и не скажешь, что страшнее — гибель мага или гибель лаборатории.
Но сейчас любое слово, способное остановить Грэйта, звучало бы ещё более зловеще. Хайнс лишь вздохнул и, заложив руки за спину, наблюдал, как тот с воодушевлением отдаёт распоряжения:
— Принесите мне несколько крупных животных! Две кролика, двух собак, пару взрослых кур… Что, свиней нет? Тогда хотя бы сурков! Только прежде вымойте их в дезинфицирующем растворе, не дайте никому поцарапать или укусить!
— Приготовьте вакцину, дробилку, мельницу, центрифугу и стерильный физиологический раствор!
— Подготовьте пробирки и жидкий азот!
По его команде исследователи бросились врассыпную. Шаги некромантов и костяной перестук скелетов слились в странную, тревожную симфонию. Вскоре к ней примешались писк кроликов, лай собак и визг сурков.
Хайнс покачал головой и вышел из лаборатории. За его спиной Грэйт уже руководил скелетами, вооружёнными шприцами. Они поочерёдно вводили вакцину животным, фиксировали вирус и активировали заклинания:
— Размножение! Ещё больше! До предела!
— Отберите кровь из конечностей и туловища, отправьте на анализ!
— Центрифугировать, очистить, взять надосадочную жидкость!
— Готовьте чистые пробирки и жидкий азот, скоро начну очистку!
В стерильном шкафу вспыхнуло сияние магического круга — это был созданный магом Норвудом узор для очистки веществ, вычерченный самой силой заклинания. В центре круга, над прозрачной пробиркой, невидимая, но ощутимая энергия тянулась к жидкости, извлечённой из тела кролика.
Грэйт сосредоточился, используя мысленный образ вируса как шаблон, и связал его с надосадочной жидкостью.
Очистка началась.
Жидкость в шкафу закипела, закружилась. Крошечные, почти неразличимые частицы оседали на дно пробирки, и к концу заклинания там уже лежал тонкий слой едва заметного порошка.
— Маловато, — пробормотал Линн, встав на цыпочки и заглянув через плечо Грэйта.
Тот пожал плечами:
— Кажется, мало только на вид. На деле возбудитель слишком мал. Разбавь его до концентрации, пригодной для вакцины, — и получишь огромное количество материала.
Он говорил спокойно, но в голосе звучала уверенность исследователя, привыкшего мыслить масштабами, недоступными обычному глазу. Ведь даже под электронным микроскопом вирусы едва различимы: в одном миллилитре крови их может быть до ста миллионов, и это при том, что сама кровь почти целиком состоит из воды и белков. Так что порошок на дне пробирки — это квинтэссенция целого организма.
Маг поднял пробирку, опустил её в жидкий азот и протянул Линну коробку:
— Разведи образец и приступай к испытаниям. Проверим безопасность, эффективность, дозировку — всё по порядку.
Он быстро прикинул соотношения:
— Возьми за основу концентрацию в организме кролика, увеличь вдвое, а затем проверь в диапазоне от десятикратного разбавления до десятикратного сгущения.
— Понял! — Линн умчался выполнять приказ.
Грэйт тем временем велел подготовить новых животных. После серии опытов выяснилось: сурки, как крупные грызуны, особенно восприимчивы к вирусу жёлтой лихорадки. Из одной обработанной и очищенной туши можно было извлечь в двадцать раз больше возбудителя, чем из куриного эмбриона. Однако, учитывая доступность материала, взрослые куры оставались оптимальным выбором — дешевле и быстрее.
С помощью магического круга и нескольких помощников, занимавшихся дроблением, центрифугированием и хранением, Грэйт за один день произвёл столько лиофилизированной вакцины, сколько раньше весь институт изготавливал неделями. Масса взрослой курицы в десятки раз превышала массу эмбриона — и это давало ошеломляющий результат.
— Первая партия — проверка безопасности пройдена!
— Вторая — тоже!
— Первая партия — эффективность подтверждена!
— Вторая — подтверждена!
Наверху отдавали распоряжения, внизу работали до изнеможения. Некроманты без сна и отдыха проводили испытания, проверяя каждую серию. Через несколько дней отчёты легли на стол Грэйта.
— Всё в порядке, — доложили ему. — Качество не уступает прежним образцам, а объём уже достаточен для всех низинных поселений.
Грэйт довольно хлопнул в ладони и, выдохнув, улыбнулся Хайнсу:
— Видите, вакцина готова! Я же говорил — нужно лишь немного знаний и веры в разум. Знание — это сила, а сила — это производительность. В наше время маг — лучший из всех производителей!
Он задумался и добавил:
— На всякий случай сделаю ещё одну партию. Отправим в Нивис. В жидком азоте она сохранится долго, хватит до прибытия. Пусть все, кто отплывает, привьются заранее. Тогда и на восточном побережье Нового Континента смогут обезопасить себя. Больше ни один авантюрист из королевства Кента не погибнет от жёлтой лихорадки!
Хайнс только развёл руками.
— Твоя скорость пугает, — пробормотал он. — Теперь мне остаётся придумать, как вести переговоры с Орлиным королевством, чтобы продать вакцину по достойной цене… и убедить их, что это не так‑то просто — создать подобное средство. Ведь от этой сделки зависит финансирование всей исследовательской сети и башни магов в Теноче.
Он ещё не успел обдумать стратегию, как посланница Чивакото — жрица‑змея — вновь явилась с требованием поторопиться. И не только змеиному, но и орлиному божеству понравилось действие вакцины.
— Дорогая, взгляни, что я тебе принёс! — с сияющей улыбкой воскликнул Тлатоани, входя в зал.
За ним двое слуг внесли огромный деревянный поднос, на котором лежала шкура — чёрная, блестящая, с узорчатым отливом, словно сотканная из лунного света. Только с высокоуровневого чудовища можно было снять такую.
— Сошьём тебе из неё плащ, согласна?
— Великолепно! — глаза красавицы зажглись, алые ногти скользнули по густому меху. — В последнее время столько редкостей появилось…
— Да, — кивнул Тлатоани. — Всё больше людей спускается в низины, и всё больше сокровищ возвращается оттуда.
Он опустил голову и тихо произнёс:
— Благодарение змеиному божеству.
— Благодарение змеиному божеству, — эхом повторила наложница.
Тем временем белоорёл‑воин Сатук ворвался в мастерскую старого сапожника Запы, бросил на стол свёрток и развернул его: перед ними лежала тёмная, твёрдая, как панцирь, чешуя.
— Старик, сделай из этого нагрудник! — приказал он. — Десять дней сроку. Перед новым походом в низины хочу надеть его сам.
— Да‑да, господин, — заикаясь, ответил мастер, осторожно касаясь чешуи. — Только мой нож не возьмёт такую твердь, лезвие раскрошится…
Сатук молча бросил перед ним стальной кинжал.
— Этот трофей я снял с белого призрака. Хватит ли? И вот ещё — для твоего мальца. Пусть полакомится.
Он швырнул маленький мешочек. Старик расплылся в улыбке:
— Благодарю, господин! Вы щедры, как сами боги! При следующей добыче непременно приходите ко мне!
— Приду. Теперь путь в низины станет легче. Благодарение орлиному и змеиному богам.
— Благодарение орлиному и змеиному богам, — повторил Запа, склоняясь в молитве.
Когда воин ушёл, он поспешно развязал мешочек. Внутри лежали янтарно‑жёлтые кристаллы, блестящие, как мёд. Он осторожно отломил крошку, попробовал — сладость наполнила рот. Старик захлопнул дверь, побежал домой, нашёл внука и вложил ему в ладонь самый маленький кусочек.
— Попробуй.
— Сладко! Дедушка, как сладко!
— Да, сынок. И ещё будет. Это дар орлиного и змеиного богов.
На окраине, в крестьянском дворе, рабыня по имени Заячья Шерстка помешивала кукурузную кашу и улыбалась. С тех пор как из деревни стали отправлять отряды в низины, жизнь заметно улучшилась — подати уменьшились, еды стало больше. Сегодня она могла наесться досыта.
— Благодарение змеиному божеству, — прошептала она.
Потоки богатств текли снизу вверх, и даже малые перемены делали жизнь на плато легче. Люди — знать, жрецы, ремесленники, рабы — всё чаще произносили имена Орла и Змеи с благодарностью. Они не замечали, как их вера питает богов, но те ощущали это отчётливо: сила росла.
Теперь, когда вакцина распространилась, белоорлы и чёрные орлы‑воины, а также жрицы среднего и низшего ранга могли свободно спускаться в низины, собирать веру и не тратить божественную силу на защиту от болезни.
Если же вакцина станет всеобщей… если ещё больше людей начнут чтить их, восхищаться ими, питать их мощью…
В темноте раздался шипящий голос.
— Эти маги… как они называют это? Вакцина? — прошептала змея в сознании Чивакото. В её тоне звучало нетерпение, редкое для древней богини. — Когда она будет готова? Поторапли их. Пусть делают быстрее!
