Когда Чу Юй и Вэй Юнь очнулись, они вместе позавтракали, после чего Вэй Юнь повёл её на плац. Он выделил ей людей и коней. Ещё в Байлине Чу Юй уже имела дело с армией Вэй. Большинство воинов знали её, и теперь Вэй Юнь поручил ей командовать левым передовым отрядом под началом Сун И.
Сун И, приведённый Вэй Ся к Чу Юй, при виде её заметно разволновался:
— Да… — начал он, но, встретив холодный взгляд Вэй Юня, осёкся и, запнувшись, выговорил: — Старшая госпожа.
Чу Юй улыбнулась и слегка хлопнула его плетью по рукаву:
— Ладно уж, раз теперь я веду войско, зови меня генералом.
— Есть! — Сунь И поклонился, радостно повторив: — Генерал!
Чу Юй кивнула и, обернувшись к Вэй Юню, сказала:
— Ступай, займись своими делами, а я пока познакомлюсь с людьми.
Вэй Юнь коротко ответил, дал несколько напутственных слов и вышел с плаца.
Вэй Ся, оставаясь рядом, с тревогой спросил вполголоса:
— Ван-е, если вы не останетесь наблюдать, а эти щенки вдруг взбунтуются, что тогда?
— Если им суждено взбунтоваться, пусть делают это здесь, — спокойно ответил Вэй Юнь. — Лучше подавить мятеж под рукой, чем дождаться, пока он вспыхнет на поле боя.
Вэй Ся на миг опешил, потом понял смысл и кивнул:
— Ван-е, вы правы.
За Чу Юй Вэй Юнь не беспокоился. Вернувшись в управление, он застал Гу Чушэна. Тот выглядел усталым.
— А-Юй где? — спросил он.
— Тренирует войска, — ответил Вэй Юнь, убирая на столе свитки с донесениями. Он направил три армии в наступление на Цинчжоу, и от Шэнь Ю уже пришла весть о победе. Подняв взгляд, он спросил: — Господин Гу пришёл с отчётом о продовольствии?
Гу Чушэн кивнул. Слуга снял с носилок свёрток, и Гу Чушэн передал бумаги Вэй Юню:
— В первый раз, когда просили зерно, я выбрал несколько упрямцев. Их немного, но все — люди с именем, войска у них сильные, наверняка найдутся недовольные. А-Юй отберёт у них всё зерно — этого хватит на время. К тому же эти земли близко, после захвата можно будет приписать их к твоему имени. Отправь немного золота и шёлка Сун Шиланю и Чу Линьяну, тогда не станут подозревать.
Вэй Юнь пробежал глазами список, кивнул и передал бумаги Вэй Ся:
— Объяви по всей стране «Указ о сборе зерна», пусть действуют по нему. Через пять дней хочу видеть, как они доставят зерно.
Вэй Ся поклонился и вышел. В комнате остались только Вэй Юнь и Гу Чушэн. Вэй Юнь сам заварил ему чай.
Гу Чушэн пригубил и тихо сказал:
— Ты со мной удивительно откровенен.
— Господин Гу умеет быть прямым и спокойным, — Вэй Юнь сдул с чашки плавающий листок, лицо его не дрогнуло. — Почему бы и мне не быть таким же?
Гу Чушэн молчал. Лишь спустя долгое время он произнёс:
— Когда пойдёшь свататься в дом Чу?
Он и сам не ожидал, что скажет это. Когда-то он думал, что такие слова ему не суждено произнести вовсе, или, если и скажет, то с болью, хуже смерти. Но теперь, выговорив их, он вдруг понял, что это не так уж трудно. Чувства будто варились в тёплой воде, и боль постепенно притупилась, стала привычной.
Он не знал, привык ли к этой боли, или просто слишком устал. Гу Чушэн давно не спал как следует: повсюду стоны, плач, донесения о погибших. В Юньчэне ещё держались, но в других местах, куда он не успевал добраться, чиновники бездействовали, и число жертв росло пугающе быстро. Пусть всё и лучше, чем в прошлой жизни, но тогда, когда он приезжал спасать людей, чиновники уже успевали скрыть всю грязь и кровь. А теперь всё лежало на виду, обнажённое, беспощадное.
— Когда рана заживёт, — сказал он, — поеду дальше. Мелкие уезды вроде тех, где правит Яо Юн, совсем заброшены, придётся самому туда ехать.
