Теперь же этот человек сидел напротив, так близко, что она могла пересчитать ресницы на его опущенных веках и увидеть своё растрёпанное отражение в его тёмных глазах.
Он улыбнулся:
— Не хочешь — не зови.
В сущности, ничего особенного. Просто избалованная дочь первого министра, сбежавшая из дома, чтобы избежать брака, вдруг обнаружила, что её спаситель — тот самый жених, от которого она бежала.
Но ведь даже пойманному воришке полагается ужин.
На столе выстроились все блюда, какие она перечисляла: крабовые пельмени, утиные лапки, паровые шарики, рёбрышки, розовое желе.
Цанцан с жадностью набросилась на еду, время от времени бросая на Сяо Хуаня сердитые взгляды. По правилам, узнав, кто он, она должна была бы пасть ниц, но ведь этот человек сначала стукнул её по лбу, потом предложил звать себя «братом». Значит, можно и не церемониться.
Она напрочь забыла о придворных нормах и смотрела на него прямо, хотя за подобный взгляд в ином месте ей давно бы отрубили голову.
Сяо Хуань сидел напротив, не прикасаясь к еде. Он лениво наливал себе в чашу вино «Бамбуковый лист».
Цанцан думала, что Император пьёт только редкие вина из столицы, подаваемые в нефритовых сосудах, но он просто сказал трактирщику:
— Принеси «Бамбуковый лист». Любой.
Он пил медленно, и в солнечном свете его бледно-голубая одежда почти сливалась с белизной дня.
Цанцан, проглотив очередной кусок, не выдержала:
— Я тебя не люблю!
Он поднял глаза и улыбнулся:
— И что с того?
— Как, что с того! — вспыхнула она. — Раз я тебя не люблю, зачем мне за тебя выходить? Я не хочу!
— Знаю, — спокойно ответил он. — Иначе ты не сбежала бы. Но это не мне решать. Указ нельзя отменить.
Она прикусила губу. Их брак был велением покойного Императора, и отменить его могла бы разве что гибель государства. Она — дочь первого министра Лин Сюэфэна, он — правитель Великого У.
Цанцан нахмурилась:
— Я всё равно не полюблю тебя!
— Может быть, — мягко сказал он. — А теперь поехали. Господин Лин тревожится.
Тёплый июльский ветер колыхнул занавеску. Цанцан зло посмотрела на него, но, встретив ту же спокойную улыбку, бессильно уронила голову на стол:
— Зачем ты такой красивый… и почему всё время улыбаешься?
В дверь тихо постучали. Вошёл начальник Подразделения по борьбе с ядами Бан Фанъюань в чёрной форме и поклонился:
— Господин, повозка готова. Когда прикажете выезжать в столицу?
Цанцан резко выпрямилась и выкрикнула:
— Я ошиблась! Ты ужасно уродлив!
Когда её усадили в повозку, настроение было хуже некуда. Она бранилась без устали, пока Сяо Хуань, наконец, не вздохнул:
— Если уж бежать, верхом проще.
Цанцан осеклась, а потом подозрительно прищурилась:
— Ты ведь не можешь ездить верхом? Во дворце говорили, что ты с детства слаб здоровьем. — Она смерила его взглядом и добавила с видом благодетельницы: — Ладно, раз так, пусть будет повозка.
— Благодарю за заботу, — усмехнулся он.
— Не за что! — буркнула она, улеглась на стол и вскоре заснула.
Проснулась она от резкого толчка. Повозку тряхнуло, вокруг стояла тьма.
— Что случилось? — спросила она, хватаясь за голову.
— Засада, — коротко ответил он.
— Убийцы! — вскрикнула Цанцан и, схватив его за плечи, прижала к стенке. — Наверняка за тобой! — Она тараторила, не давая ему вставить слово: — Вот видишь, я же говорила, что опасно! Почему с тобой всего двое охранников? Или они надеются, что я тебя защищу? Ладно, не бойся, я справлюсь!
Снаружи звенело оружие. Повозка тряслась, но мчалась вперёд.
— Ложись! — крикнула она и, не дожидаясь, сама накрыла его собой. В тот же миг лезвие прорезало стенку, крыша рухнула. Цанцан успела нырнуть под сиденье, схватила Сяо Хуаня за руку и вытащила наружу.
Они побежали в лес. Под ногами хрустели сухие листья. Когда шум погони стих, Цанцан остановилась, переводя дыхание, и ощупала его плечи:
— Цел? Не поранился?
— Нет, — ответил он, и в его голосе прозвучала улыбка.
— Вот и хорошо, — облегчённо сказала она. — С тобой, таким нежным, одни хлопоты.
— Спасибо за заботу, — тихо произнёс он.
Она хлопнула его по руке:
— Не бойся, я тебя защищу.
Она огляделась в темноте, а потом спросила:
— Ты не боишься темноты?
— Кажется, нет, — ответил он.
— Я не хотела бросать тебя, — сказала она после паузы. — Но если не убегу сейчас, потом не смогу. Подожди здесь, твои люди найдут тебя. Если появятся враги — беги.
Она отступила на шаг и махнула рукой:
— Береги себя. Прощай.
Он остался стоять, глядя ей вслед. Ветер шевельнул ветви. Когда за его спиной мелькнуло движение, пальцы Сяо Хуаня едва заметно дрогнули, и тонкий поток силы ударил в темноту.
Клинок врага звякнул о землю. Тот, пошатнувшись, отступил, поражённый точностью удара.
— Передай своему хозяину, — спокойно сказал Сяо Хуань, — если он хочет моей смерти, пусть пришлёт кого посильнее.
Голос его был холоден, как сталь. Нападавший, обливаясь потом, исчез в чаще.
