Когда они вышли из семейного ресторана, решили сперва заехать домой. Наоми выбежала в спешке, не взяв ничего нужного. Обе женщины мечтали хоть немного вздремнуть, всё равно до утра им предстояло ждать самолёта.
Пунктом назначения выбрали Шанхай. Идея принадлежала Наоми, Канако согласилась без колебаний, среди таких же азиатов они не будут бросаться в глаза, жизнь там дешевле, город шумен и пёстр, а любые дела, казалось, можно уладить за деньги. К тому же между Китаем и Японией нет договора о выдаче преступников. Они надеялись, что Ли Чжу Мэй поможет, её имя, возможно, что‑то да значит в тех краях. Даже если она останется в Токио, можно будет советоваться с ней по телефону, Чжу Мэй наверняка знает и теневую сторону жизни. В утробе Канако уже билось новое сердце, и потому ей не хотелось рожать в чужой, безликой стране.
По расписанию, найденному в телефоне, самым ранним оказался рейс «Эй-Эн-Эй» из Нариты в 8:55. Он прибывал в Шанхай в половине двенадцатого по местному времени. Тогда всё закончится, игра, страх, прошлое, и начнётся новая жизнь. Канако хотела верить именно в это.
Домой она добралась около часа ночи. Приняла душ, села перед туалетным столиком и стала расчёсывать волосы. В зеркале отражалось лицо, будто немного изменившееся, может, от пережитого. Ещё недавно она сидела в полицейском кабинете для допросов; при одном воспоминании по спине пробежал холод. Что было бы, не отпусти её тогда? Она выдержала. И теперь чувствовала, будто получила право на спасение не просто сбежала, а прошла через столкновение с властью и вышла свободной.
Из шкафа Канако достала чемодан и задумалась, что взять. Решила ограничиться сменой одежды. Когда в чемодане не осталось места, отказалась от всего, кроме летних вещей. Потом выбрала обувь, взгляд упал на любимые сапоги, и, поколебавшись, она всё же положила их, оправдываясь перед собой, осень ведь не за горами.
Паспорт и ценности убрала в сумку через плечо. Окинув взглядом комнату, подумала, что, возможно, больше сюда не вернётся. Это чувство нельзя было назвать ни грустью, ни сожалением, скорее тихим осознанием бренности. Эта квартира была её клеткой, и день, когда она покинет её, настал в такой неожиданной форме.
Она легла, поставив будильник. В пять утра Наоми должна была подъехать на такси, вместе они поедут на Токийский вокзал и там сядут на «Нарита‑экспресс». Можно было бы сесть и в Синдзюку, но от Токио рейсов больше. С полицией у неё была договорённость явиться к девяти утра, и потому вылететь нужно было раньше.
Стоило закрыть глаза, как сон накрыл мгновенно, вопреки ожиданию, что уснуть не удастся.
Проснулась Канако за пять минут до звонка будильника. Спала всего два часа, но тело не чувствовало усталости. Она выпила остатки молока из пакета и вылила недопитое в раковину.
Собравшись, стала ждать звонка от Наоми. Ещё раз оглядела комнату. Когда сюда войдут полицейские? Без ордера обыск невозможен, но если тело не найдено, смогут ли они получить разрешение? Она не знала. Однако понимала, как только исчезнет, кто‑то сюда войдёт, может, Ёко, может, мать.
О родителях она старалась не думать, но сейчас их лица всплыли сами собой, самые обычные отец и мать. Если им скажут, что дочь убила мужа, они не переживут. Поэтому бегство, единственное, чем она может искупить вину. Пусть правда останется в тени, тогда родители будут верить в неё до конца.
Без пяти пять позвонила Наоми:
— Я в такси, буду через пять минут. Жди у подъезда.
Голос звучал спокойно, без тревоги.
— Поняла. Сейчас спущусь.
Канако надела сумку через плечо, взяла чемодан и вышла. На ней были шорты, льняной кардиган поверх футболки и плоские туфли, обычный наряд офисной девушки, собравшейся в отпуск.
В холле никого не было, рано. Она прошла мимо стойки консьержа, думая, что вскоре станет предметом их пересудов. Мелочь, но неприятно.
На улице стояла прохладная тишина. По пустой дороге проехал мотоцикл разносчика газет. На востоке показались фары, приближалось такси. В заднем сиденье Канако различила Наоми, та махала рукой. Машина остановилась, багажник распахнулся.
— Клади чемодан в багажник.
Наоми была одета ещё проще, шорты и кроссовки. Они вдвоём подняли чемодан. Водитель, мужчина средних лет, вышел, но, решив, что помощь не нужна, вернулся за руль.
В этот момент из переулка напротив выехал фургон. Его двигатель громко загудел в утренней тишине. Канако машинально посмотрела и застыла, из машины вышла Ёко.
— Куда это вы собрались, золовка? — Голос звучал вежливо, но в нём дрожал гнев. — А вы, должно быть, госпожа Ода? Я — Ёко, сестра покойного Хаттори Тацуро.
Наоми побледнела.
— Куда вы едете? Неужели собираетесь бежать?
Ёко подошла ближе. За ней стояли двое мужчин, одного Канако узнала, частный сыщик из Икэбукуро.
— Вчера вечером мне позвонил следователь, — быстро заговорила Ёко. — Сказал, что адвокат вмешался, и вас пришлось отпустить, но велено прийти снова к девяти. Я возмутилась, ведь вы наверняка сбежите! А они только плечами пожали, мол, закон не позволяет держать. Тогда я сказала, хорошо, я сама прослежу. И вот, дежурю здесь с полуночи. Хорошо, что вы показались. Ещё бы немного и улизнули бы.
Она схватила Канако за руку.
— Не уйдёте. Сейчас же поедем в полицию. Тот молодой детектив, Иноуэ, дежурит сегодня. Я уже взяла его номер, сейчас позвоню.
Канако вырвалась.
— Не смейте распоряжаться мной. Куда ехать, моё дело.
— Ничего подобного! — Ёко повысила голос. — Всё ясно, вы собирались бежать за границу. Не позволю!
— Эй, пассажирки, вы едете или нет? — раздражённо крикнул водитель.
— Едем, — ответила Канако и взглядом велела Наоми садиться.
— Стойте! — Ёко обернулась к сыщикам. Те замялись, у них не было права применять силу.
— Ну же, остановите их! — повторила Ёко, но в этот миг Канако уже захлопнула дверцу.
— Поезжайте! Эти люди опасны!
Водитель, опасаясь за машину, включил передачу и тронулся.
— На Токийский вокзал? — спросил он.
— Да, пожалуйста. И побыстрее.
— Нарушать правила не могу, — буркнул он.
— Тогда как можно быстрее, — умоляла Канако.
— Они нас преследуют, — сказала Наоми, глядя назад. Фургон действительно развернулся и приближался.
— Что происходит? Я в погони участвовать не собираюсь, — сказал водитель, следя в зеркало.
— Помогите, прошу вас! Эти люди преступники.
— Но одна из них говорила про полицию…
— Не верьте! Это незаконные коллекторы.
— Тогда, может, к ближайшему участку?
— Нет, пожалуйста, просто помогите уйти от них.
— Ладно, но…
— Десять тысяч йен, если оторвёмся, — вмешалась Наоми.
— Сколько?
— Десять. Сейчас заплачу. — Она достала кошелёк и отсчитала купюры. — Вот.
Водитель бросил взгляд на деньги, потом в зеркало.
— Ладно, попробуем через Сандзюку и на скоростную. Там меньше светофоров.
— Спасибо!
— Но гарантий нет.
— Всё равно, поезжайте.
Такси рвануло вперёд, прижимая их к сиденьям. Фургон тоже ускорился.
— Ёко сказала, что позвонит в полицию, — прошептала Наоми.
— Да, слышала.
— Значит, уже звонит. В участок Сэйдзё.
— Наверное.
Канако не знала, как поступят полицейские. Без ордера они не могут объявить розыск, но и сидеть сложа руки не станут. Главное, добраться до вокзала раньше, чем их перехватят.
Водитель резко свернул в переулок. Машину тряхнуло.
— Этой дорогой мало кто пользуется, — пробормотал он.
Фургон последовал за ними. Такси петляло по узким улицам, пока не выехало на широкую Сэтагая-дори. Позади никого.
— Похоже, оторвались, — сказал водитель.
— Слава богу, — выдохнула Наоми.
— Не расслабляйся, — ответила Канако.
Они выехали на трассу №246 и вскоре поднялись на скоростную. Дорога была пуста; если повезёт, через пятнадцать минут будут у вокзала.
— Смотрите, снова они! — крикнул водитель. В зеркале мелькнул знакомый фургон.
— Как они нас нашли? — удивился он.
— Наверное, знают, что вы едете на вокзал.
— Но могли подумать и про аэропорт, — возразила Канако.
— Что делать? Ехать прямо до Маруноути?
— Не знаю… — Она встретилась взглядом с Наоми. — Нас там схватят. Надо разделиться.
— Как это?
— Какая следующая развязка?
— Касумигасэки.
Канако открыла карту метро.
— Тогда съезжайте там и поверните к парку Хибия.
— Там, кажется, нельзя направо…
— Тогда на следующем перекрёстке.
— Зачем разделяться? — спросила Наоми.
— Я выйду одна. Они бросятся за мной. Ты поезжай прямо на вокзал, купи билеты на «Нарита‑экспресс» и жди у центральных ворот. Я доберусь метро. Чемодан оставь у себя.
— А если тебя поймают? Там же двое мужчин!
— Иного выхода нет. Со мной всё будет хорошо.
— Хорошо? Ты хоть бегать умеешь? — Наоми скривилась.
— Девушки, мы уже у съезда, — сказал водитель.
— Съезжайте.
Такси нырнуло в тоннель. Свет ламп скользил по потолку, будто трассирующие пули. Фургон держался в сотне метров. Канако достала из кошелька карту «Суйка» — времени терять нельзя.
Машина выехала на Роппонги-дори и остановилась на красный.
— Придётся стоять, — сказал водитель. — Не могу нарушать.
— Отлично. Я выхожу.
— Здесь?
— Да.
— Тогда прижмусь к обочине.
Такси пересекло пять полос и остановилось.
— Наоми, встретимся у ворот Маруноути, — сказала Канако и выскочила.
— Обещай, что придёшь! — крикнула Наоми.
Канако побежала через перекрёсток. Фургон замедлил ход, колеблясь. Она пересекла улицу, чувствуя лёгкость в теле, будто чужое оно стало. Позади хлопнула дверца, Ёко и один из сыщиков бросились следом.
