Врачи уже ждали. Услышав зов, они поспешили внутрь. Вэй Юня попросили выйти. Боль пока была терпимой, и Чу Юй, сдерживая дыхание, сказала:
— Иди. Не хочу, чтобы ты видел.
Он понял её стыдливость, кивнул и вышел.
Снаружи всё было тихо. Лишь время от времени служанка выходила с вестью: всё идёт хорошо. Вэй Юнь держался, но напряжение выдавали его руки. Вэй Ся подал ему чашу вина:
— Ван‑е, выпейте немного, успокойтесь.
Он сделал глоток, но не отводил взгляда от закрытых дверей.
Вскоре прибежали Гу Чушэн и старшая принцесса.
— Как она? — спросил Гу Чушэн. — Положение плода правильное? Всё ли в порядке?
Вэй Юнь не ответил, за него объяснил Вэй Ся. Гу Чушэн кивнул и велел приготовить женьшень.
— Зачем? — резко поднял голову Вэй Юнь. Он знал, такие корни дают, когда готовятся спасать жизнь.
— Не волнуйтесь, — вмешалась принцесса, — господин Гу лишь перестраховывается.
— Ваше Высочество, — Вэй Юнь сдержался, — отдохните. Здесь мы с господином Гу справимся.
Принцесса поняла и, обменявшись взглядом с Гу Чушэном, ушла.
Когда все отошли, Вэй Юнь спросил:
— В прошлой жизни… что с ней было?
— Плод лёг неправильно, — тихо ответил Гу Чушэн. — Она едва выжила. Тогда её отец спас её тысячелетним женьшенем.
Едва он договорил, из комнаты донёсся крик Чу Юй. Вэй Юнь сорвался с места.
— Ван‑е, нельзя! — бросились его удерживать.
— Прочь! — он оттолкнул всех и ворвался внутрь.
Для Чу Юй наступило самое мучительное время. Она вцепилась в простыню, лицо побелело. Казалось, она задыхается, как рыба, выброшенная на берег. И вдруг кто‑то схватил её за руку:
— А‑Юй, я здесь!
Она обернулась и увидела Вэй Юня, бледного, дрожащего, с глазами, полными страха.
— Зачем ты пришёл… — прошептала она.
— Не мог оставить тебя одну, — он выдавил улыбку. — Я должен быть рядом.
От его голоса боль будто отступила. Она уже знала, что такое роды, была готова, но его присутствие сделало всё легче.
Когда повивальные бабки велели тужиться, она слушала его голос и дышала в такт.
— Уже видно голову! — радостно закричали женщины.
Вэй Юнь сжимал её руку, не в силах вымолвить ни слова, дрожал всем телом, будто рожает он сам.
Наконец раздался крик младенца. Чу Юй обмякла, побелела, но глаза её нашли Вэй Юня.
Он стоял, не смея пошевелиться, глядя только на неё. Вокруг радовались, а он не мог отвести взгляда.
Чу Юй улыбнулась:
— Говорила же, не смотри. Видишь, какая я теперь страшная…
Он не ответил, лишь осторожно поднял её и прижал к себе. Она почувствовала, как его горячие, обжигающие слёзы смешались с её потом.
— Больше не рожай, — прошептал он. — Никогда больше…
— Глупый, — устало усмехнулась она. — Не ты ведь рожал, чего плачешь?
Он молчал. Она закрыла глаза и уснула у него на руках.
Когда проснулась, Вэй Юнь сидел рядом, неловко держа ребёнка. Увидев, что она очнулась, он поспешил:
— А‑Юй, ты проснулась!
— Покажи малыша, — она протянула руки.
— Нельзя, — серьёзно сказал он. — Рано. Потом спина болеть будет.
Она вздохнула, и он сел рядом:
— Я подержу, а ты посмотри.
Они вместе смотрели на спящего младенца.
— Он всё время спит? — спросила Чу Юй.
— Да. С тех пор, как кормили, не просыпался.
— А вдруг он глупенький? — тревожно сказала она и легонько тронула его щёку.
— Не должен быть… — неуверенно ответил Вэй Юнь.
— Мальчик или девочка?
— Мальчик, — буркнул он.
Она кивнула. Через миг ребёнок открыл глаза, посмотрел на Вэй Юня, потом на грудь матери и разразился громким плачем. Вэй Юнь вздрогнул и едва не выронил его.
— Наверное, хочет есть, — улыбнулась Чу Юй.
Они позвали няню, и Вэй Юнь, не позволяя Чу Юй поднимать ребёнка, сам помогал кормить. Когда малыш насытился, он мягко похлопал его по щеке:
— Маленький проказник, не такой уж ты и глупый.
— Ты уже отец, — засмеялась Чу Юй. — Не веди себя, как мальчишка.
В этот момент вошла старшая принцесса. Увидев их втроём, она улыбнулась.
— Хороший ребёнок, — сказала она.
— Где там, — ответила Чу Юй. — Сморщенный, как обезьянка.
Принцесса села рядом, посмотрела на младенца и спросила:
— Вы всё обдумали?
— А вы дали нам время подумать? — спокойно произнёс Вэй Юнь. — Если ребёнок не войдёт во дворец, вы будете спокойны?
Принцесса молчала, пригубила чай и тихо сказала:
— Я думала об этом. Пусть он признает Вэй‑ван‑е своим приёмным отцом. Тогда вы с супругой сможете свободно приходить во дворец и воспитывать его вместе.
Они переглянулись. Принцесса продолжила:
— Не думайте, будто я ищу выгоды. Вэй Юнь, если он не станет Императором, дом Вэй может не пережить следующего бедствия. Но другого Вэй Юня уже не будет. Я должна найти путь и для вас, и для Великого Чу. Только ваш сын, став Императором, сможет принять от вас войско. Кому ещё я поверю? Даже если ты искренне отдашь власть, поверишь ли ты мне?
Она подняла глаза:
— Ни ты, ни я не поверим.
— Намерения Вашего Высочества ясны, — тихо ответил Вэй Юнь. — Хуайюй понял.
Принцесса кивнула и спросила:
— Имя ему дали?
Чу Юй посмотрела на мужа. Тот подумал и сказал:
— Пусть будет Шунь — «спокойствие».
Он прожил жизнь полную бурь и хотел, чтобы сыну досталась ровная дорога.
Чу Юй взглянула на ребёнка и подумала: «Да, пусть будет так. Пусть этот мальчик и Великий Чу живут в мире и благополучии, счастливо и долго».
У ти какое благолепие. Я что-то подумала, что Автор подарит Чу Юй девочку, с озорным характером, но… мальчик тоже хорошо. Принцесса всё верно объяснила Вэй Юню, про путь его семьи и про государство, только вот не просто принять это. Долг долгом, а родную кровь не забыть. Ну и если посмотреть на пятнадцать лет вперёд, то что будет, если малыш не захочет править? Кто станет у власти тогда? Такие мысли вслух интересно обсуждать с Автором “в процессе”. Почитаем, что ждёт героев дальше. Благодарю за перевод.