Обед прошёл по плану у меня дома. За столом мама подняла вопрос акций «Гуанъюй».
— Твой отец потом что-то говорил тебе про акции «Гуанъюй»?
— Нет, — я покачала головой.
— Вот так всегда поступает президент Не, — мама тихо фыркнула. — Через несколько дней иди поговори с отцом. Я заплачу, чтобы помочь тебе выкупить акции «Гуанъюй».
— А? — я удивилась.
Взгляд Линь Юйсэня слегка замигал.
— Что за «а?» — мама взяла палочками кусочек рыбы, словно это было пустяком. — Раз я вернулась в бизнес, я хочу довести дело до конца. Не хочу, чтобы кто-то потом говорил, что я воспользовалась им.
В тот момент я почувствовала, как полностью меняется её аура, словно она вновь стала решительной и грозной, какой была до развода. Когда я была маленькой, я привыкла к этому и не считала чем-то особенным, иногда это даже казалось немного отстранённым. Но сейчас, увидев её снова такой после стольких лет, я ощутила прилив волнения.
Вдруг я поняла с абсолютной ясностью: я собираюсь работать вместе с мамой — и эта мысль радовала меня гораздо больше, чем перспектива работать с Линь Юйсэнем.
— Так сколько это будет стоить? — я спросила, ожидая её указаний.
Мама, вероятно, была в хорошем настроении, её лицо даже стало немного игривым:
— Ну, это зависит от того, на что он осмелится рассчитывать.
Я сразу поняла и подавила смех:
— Поняла, президент Цзян.
Линь Юйсэнь тихо усмехнулся рядом и положил в мою миску кусочек рёбрышка.
Мама заметила рёбрышко и взглянула на Линь Юйсэня. Поев ещё немного, она невзначай спросила:
— Сяо Линь, Сигуан говорила, что ты в будущем собираешься заниматься медициной — это в Шанхае? Отношения на расстоянии — это непросто.
— Да, в Шанхае, но это не будет долгой разлукой, — вежливо ответил Линь Юйсэнь. — Центр нейрохирургических исследований, где я буду работать, находится в Сунцзяне, всего примерно в часе езды от Сучжоу. Я могу спокойно жить в Сучжоу.
Мама слегка размешала суп перед собой:
— Ежедневная поездка между Сучжоу и Шанхаем — разве это не утомительно? Не чувствуешь, что слишком многим жертвуешь?
Линь Юйсэнь не стал драматизировать, спокойно ответив:
— Если ехать в час пик от Сунцзяна до Лудзяцуй, может занять даже дольше, чем до Сучжоу. Жертвенность тут неуместна.
На лице мамы промелькнуло одобрение и удовлетворение, и она не стала больше настаивать. Однако после еды, когда все поднялись, чтобы уходить, она внезапно сказала:
— После ужина у бабушки и дедушки не спешите обратно в Сучжоу. Останьтесь здесь на ночь, слишком утомительно делать круговую поездку за один день. Гостевая комната всё равно готова.
Эта последняя фраза явно была адресована Линь Юйсэню.
Прежде чем я успела что-либо сказать, Линь Юйсэнь уже воспользовался моментом, тепло поблагодарив её:
— Спасибо, тётя.
Так быстро он завоевал расположение моей мамы?
Неудивительно, что мои бабушка и дедушка, такие простые и добродушные люди, через полчаса после встречи с ним сияли улыбками.
У бабушки и дедушки, после часа общения, я быстро вытащила Линь Юйсэня на улицу исследовать окрестности. Если бы они продолжали, дедушка бы успел рассказать каждую неловкую историю моего детства.
Бабушка и дедушка жили в деревне Цзинцяо, довольно большой, с собственной улицей, начальной школой и фермерским рынком. В детстве, в определённые дни месяца, люди из соседних деревень приходили на рынок.
Как только мы вышли на улицу, первым делом я отвела Линь Юйсэня купить те самые кунжутные лепёшки, о которых я хвасталась. Нам повезло, как раз выложили свежую партию горячих кунжутных лепёшек. Хозяин меня узнал и обрадовался, что я вернулась, настаивая на том, чтобы дать нам две бесплатно. Так что Линь Юйсэнь и я взяли по одной без единой монеты.
Попрощавшись с хозяином, я не удержалась и сделала большой укус всего в нескольких шагах, подталкивая Линь Юйсэня:
— Здесь не нужно следить за приличиями. Просто ешь.
Линь Юйсэнь откусил более аккуратно, а я нетерпеливо спросила:
— Ну как?
— Можем взять с собой? — ответил он. — Закажем несколько штук, чтобы увезти в Сучжоу?
Я рассмеялась:
— Ни в коем случае. После разогрева они не будут такими вкусными.
Мы прогуливались по деревне, поедая кунжутные лепёшки. Улицы были тихие, людей мало, большинство молодёжи уехало в города. Но здесь и там пожилые жители сидели небольшими группами у дверей, беседуя, создавая мягкую, спокойную атмосферу послеобеденного времени.
