Все действительно приняли решение без споров, и вопрос дежурств был решён на удивление мирно. Когда остальные, беззаботно переговариваясь, разошлись по комнатам, Суй Юньчжу, смирившись со своей участью «домоправительницы», поспешила к Сюань Лю, чтобы сообщить о распределении.
Служба во дворце, надо признать, была не из худших: караул сменялся раз в двенадцать часов, а в свободное время дозволялось распоряжаться собой по усмотрению. С разрешения Гао Дачжуана даже выход за ворота не считался нарушением. К тому же, за недавние заслуги на пограничье Император даровал полмесяца отдыха.
По истечении этого срока отряд Лоу Минъюэ первым заступала на службу, а группа Ань Цзю оставалась в покоях. Людей в жилом дворе стало меньше, и Суй Юньчжу подбил Ань Цзю и Ли Цинчжи прогуляться по городу. Ли Цинчжи с радостью согласился, Ань Цзю тоже не возражала, и решение приняли сразу.
Троица отправилась искать Гао Дачжуана.
Тот был определён служить во дворце Гу-е, недавно пожалованном Императором наложнице Юй-фэй. Здесь он числился простым младшим евнухом, во дворце всех начинающих внутренних служителей звали хуанмэнь, а уж потом, за заслуги, могли повысить до «внутреннего евнуха».
Юй-фэй должна была вскоре переселиться в Гу-е, и потому во дворце царила суета: повсюду носились люди, все евнухи на одно лицо, и троим друзьям стоило немалых трудов разыскать Гао Дачжуана.
Впервые увидев его без маски, они удивились. Вовсе не тот чудной урод, каким представляли, а, напротив, чистолицый, почти мальчишеский, лет шестнадцати-семнадцати.
Спрятавшись за стеной, Ли Цинчжи шепнул:
— Господин, он ведь в маске, да?
Ань Цзю подумала: «Да он же старик, без грима и не покажешься!»
Гао Дачжуан, уловив их шёпот, перестал мести, отошёл в сторону и негромко сказал:
— Выходите.
Трое ловко перемахнули через стену и встали перед ним.
— Зачем пришли? — спросил он.
Суй Юньчжу, видя, как он устало работает, поняла, что тот зол, и подбирала слова. Но Ли Цинчжи опередил:
— Господин, мы хотим ненадолго выйти из дворца.
— Зачем? — прищурился Гао Дачжуан.
— Прогуляться по улицам!
— И кое-что купить, — добавил Суй Юньчжу.
Они произнесли это почти одновременно, и Ли Цинчжи, заметив неловкость, поспешил исправиться:
— Да-да, купить нужное и заодно пройтись.
— Все трое назад! — рявкнул Гао Дачжуан и с силой швырнул метлу о землю. — Чёрт побери, с каждым днём всё ниже падаю!
Последние слова, кажется, относились и к нему самому.
— Мы не забудем принести вам вкусного, — просто сказала Ань Цзю.
Гао Дачжуан упёр руки в бока, тяжело дыша от злости:
— Думаешь, я голоден?!
— Конечно, господин не нуждается в еде, — поспешила вмешаться Суй Юньчжу, не дав Ань Цзю ответить. — Просто четырнадцатая Мэй хотела выразить вам почтение.
Гао Дачжуан немного смягчился, выровнял дыхание и спокойно сказал:
— Хочу жареной лапши с маслом, у лавки семьи Ляо у Западных ворот. Без лука, побольше перца.
Он вынул из-за пазухи крошечную печать:
— Руки!
Все трое расстегнули наручи и протянули ладони. Гао Дачжуан поочерёдно поставил на каждую красный оттиск.
— Берегите, не смойте. Без этого обратно не войдёте, не жалуйтесь потом.
— А нельзя придумать что-то надёжнее? — недовольно буркнула Ань Цзю. — Всё для собственной выгоды!
В Драконьей страже у каждого отряда был свой пропуск, и капитан сам решал, как его оформить.
Гао Дачжуан поднял метлу и замахнулся на неё, но в этот миг из переднего зала раздался визгливый окрик:
— Гао Дачжуан!
Он замер, мгновенно спрятав раздражение, метнул на Ань Цзю злой взгляд и, схватив метлу, вприпрыжку побежал вперёд.
Любопытная троица, конечно, последовала за ним. Там один евнух хлестал Гао Дачжуана по спине пыльной метёлкой:
— Ах ты, бездельник! Стоит отвернуться, уже бездельничаешь! Кто тебе позволил?! Сегодня языком вылижешь весь пол в Гу-е!
Гао Дачжуан покорно стоял, ссутулившись, и терпел побои.
— Тяжела у него служба, — вздохнул Ли Цинчжи. — Придётся взять две порции лапши.
Трое поспешно скрылись, переоделись, слегка изменили внешность и, пользуясь красными печатями на ладонях, беспрепятственно покинули дворец.
За воротами они разошлись каждый по своим делам.
