Снаружи давно опустилась ночь.
Чжу Пяньсянь получила письмо, доставленное голубем, и, насвистывая, уселась на каменные ступени, закинув ногу на ногу.
В этот момент мимо проходил Шэн Чанъин с ведром воды. Чжу Пяньсянь вскочила, и письмо выскользнуло из пальцев, унесённое ветром прямо к ногам Ань Цзю.
Та не спешила поднимать, а Чжу Пяньсянь стояла, изящно выпрямившись, и, смутившись, позвала:
— Шэн-лан (молодой господин Шэн).
Лицо Шэн Чанъина мгновенно залилось краской до самых ушей.
— Госпожа Чжу…
Ань Цзю тихо присвистнула. Эти двое уже, кажется, дошли до близости, а всё ещё краснеют, будто дети.
Она наклонилась, подняла письмо и, вспомнив о «вопросе сна», стала наблюдать за ними внимательнее. Вдруг ей пригодится опыт, когда она встретится с Чу Динцзяном.
Тем временем Чжу Пяньсянь, чуть приподняв подол, поднялась по ступеням.
Движение её было выверено и ровно настолько, чтобы мелькнула изящная ступня, но без тени вульгарности. Лёгкий намёк, что будоражил сильнее откровенности.
Ань Цзю опустила взгляд на свои ноги в коротких сапожках под боевым одеянием. Всё на виду, без всякой загадки.
— Устал? Весь в поту, — Чжу Пяньсянь вынула душистый платок и мягко провела им по его лбу, потом по шее. Казалось, делает она это заботливо, но в каждом движении чувствовалась игра.
Ань Цзю едва не фыркнула. Лето, жара, что тут удивительного? Она машинально коснулась своей маски, представив, как прижмёт её к лицу Чу Динцзяна…
— Не устал, — наконец выговорил Шэн Чанъин. Смущение ещё не ушло, но в его взгляде появилась теплая нежность.
Ань Цзю затаила дыхание. Вот и всё? Так просто?
— Какое тяжёлое ведро, — Чжу Пяньсянь опустила глаза и будто случайно заметила красные следы на его ладонях. Она осторожно коснулась их пальцами. — Обжёгся? Болит?
Её рука наполовину скрывалась в рукаве, виднелись лишь тонкие белые пальцы, что медленно скользили по коже.
Шэн Чанъин заметно растерялся, а она всё не убирала руки, пока не коснулась его ладони.
— Госпожа Чжу… — голос его стал хриплым и торопливым. Он будто собрался с духом и вдруг сжал её пальцы.
Ань Цзю даже дышать забыла.
Но, ощутив мягкость её руки, Шэн Чанъин словно обжёгся. Он поспешно отдёрнул ладонь, лицо его пылало.
— Госпожа Чжу, я… я…
Ань Цзю знала его давно: вечно с тёмными кругами под глазами, вялый, будто безжизненный. А теперь живой, горящий!
Чжу Пяньсянь, будто не замечая его смущения, снова взяла его за руку:
— Шэн-лан, больно? Дай, я подую.
Она поднесла его ладонь к губам и тихо подула, едва касаясь кожи.
— Пяньсянь… — прошептал он, крепко удерживая её пальцы.
Ах вот как, уже просто «Пяньсянь»! Ань Цзю, сжимая маску и письмо, наблюдала с живейшим интересом.
Её духовная сила была так высока, что обычно её присутствие не замечали, но, видимо, взгляд выдал. Шэн Чанъин вдруг заметил её и поспешно отступил.
— Продолжайте, не мешаю! — быстро бросила Ань Цзю и скрылась, довольная собственной деликатностью.
Она добежала до искусственной скалы, развернула смятое письмо и аккуратно разгладила его на камне.
Взгляд её невольно упал на строки. Там говорилось о личности А-Шунь.
Так и есть. Мэй Жуянь!
Она проследовала из Янчжоу до самой столицы, и хотя тогда Ань Цзю не обратила на неё внимания, теперь та сумела попасть в Войско Повелителей Журавлей и даже получила брак по указу с Хуа Жунцзянем!
Ань Цзю сама когда-то служила в том войске. Её путь продвигался медленно, лишь благодаря покровительству Чу Динцзяна. Если Мэй Жуянь действительно порвала с Вэй Юйчжи, то одной ей никак не попасть в поле зрения Императора.
А раз Вэй Юйчжи служит Ляо, значит, среди высоких чинов Войска Повелителей Журавлей затаился шпион, что тайно выдвинул Мэй Жуянь.
Такое усердие не сулит добра.
Нет, нужно предупредить Хуа Жунцзяня.
Ань Цзю сделала несколько шагов и вдруг вспомнила о Мэй Яньжань. Она остановилась.
