События вдруг приняли странный оборот. Ещё нелепее было то, что Цинь Сы даже не стал возражать. С любым другим, рискни тот пошутить подобным образом, он бы, пожалуй, уже расправился без лишних слов. Неужели всё это правда? Теперь даже взгляд Лео, обращённый на него, стал каким‑то настороженным.
Он, конечно, видел всякое, но если уж ночь провели вместе, а наутро сразу вон, это уж чересчур бессердечно. Сам Лео не был святым, но, по крайней мере, всегда расставался по обоюдному согласию, без того, чтобы «натянул штаны и забыл, кто рядом был». Теперь он смотрел на девушку с лёгкой жалостью.
— Не говори ерунды, — сквозь зубы произнёс юноша.
— А я что не так сказала? — Лу Нянь обиженно поджала губы. — Ты ведь меня удерживал, у тебя такая сила, я и пошевелиться не могла. А наутро сам всё видел…
Что, она сейчас начнёт описывать подробности? Лео насторожился, но, встретившись с ледяным взглядом Цинь Сы, поспешно поднял руки:
— Стоп, стоп!
Он прекрасно понимал, если сейчас дослушает, то потом, пожалуй, уже не успеет увернуться от меча.
Цинь Сы чувствовал, как виски пронзает боль. Сжав губы, он поднял девушку.
— Ты должна уйти.
Он и сам понимал, что на пределе. Ещё немного, и последствия станут непоправимыми.
— Ты больно делаешь, — вскрикнула Лу Нянь.
Её тонкая рука легко помещалась в его ладони. Когда он заметил, что сжал слишком сильно, было уже поздно. На её белой коже проступили алые следы. Он отдёрнул пальцы, поражённый тем, как трудно стало контролировать собственную силу.
Вторая стадия мутации. Сила и скорость вампирского рода уже не поддавались человеческим меркам.
Лицо юноши побледнело.
— Что делать, брат? — спросил Лео, видя, что дело плохо. — Если потянем, стемнеет, а там уж кто знает, чем кончится.
— Всё по плану, — хрипло ответил Цинь Сы. — Отвези её обратно.
Дверь закрылась, отрезав их друг от друга.
Лео почесал висок, пожал плечами:
— Что ж, малышка, пойдёшь со мной. Он, если сказал, уже не передумает.
Лу Нянь стояла, глядя на запертую дверь, будто надеялась, что она откроется.
Лео вздохнул, собираясь уговаривать, но девушка вдруг кивнула:
— Благодарю вас.
Он облегчённо выдохнул, вызвал экипаж и повёл её к себе.
На пустынной улице, за их спинами, из‑под крыши вылетела длиннохвостая птица с чёрными перьями. Сделав несколько кругов, она бесшумно последовала за ними.
— Что это? — спросила Лу Нянь.
— Птица‑вестница, — ответил Лео. — Мы в отряде через них передаём сообщения. У каждого своя.
Он нахмурился:
— Только тот парень почти никогда её не использует. Сколько помню, ещё со школы она всегда при нём. Гордая, как и хозяин, никого не подпускает. Странно, что теперь вылетела.
Лео происходил из старинного рода Шедил. Дом их хоть и обеднел, но сохранял остатки былого достоинства. Из всех детей только он один попал в имперский рыцарский корпус, чем семья гордилась безмерно. Потому, когда он привёл незнакомую девушку, расспросов избежать не удалось.
— Сестра моего сослуживца, — ответил он, как заранее велел Цинь Сы.
Он невольно подумал: «Холодный с виду человек, а на деле внимательный, даже заботливый. Может, из тех, кто потом жену на руках носит».
После ужина Лео показал Лу Нянь комнату. По дороге разговор, конечно, снова вернулся к Цинь Сы.
— У него с детства никаких увлечений, — пожал плечами Лео. — Один меч в голове. Не поймёшь, о чём думает. Но фехтует блестяще. И магию знал неплохо, просто характер тяжёлый, друзей почти не имел. Представь, в первый же день в академии избил старшекурсника на три года старше!
Он рассказывал живо, с жестами, а Лу Нянь слушала, затаив дыхание. Ей хотелось узнать о нём всё. Да и вообще, выросшая в лесу ведьм, она впервые видела внешний мир, и всё казалось ей удивительным.
Комната, что выделил Лео, была просторной, с камином и мягким постельным бельём. Лу Нянь медленно забралась на кровать. За окном сгущалась ночь, ветер выл, принося снежную метель.
Она натянула одеяло до подбородка и вдруг поймала себя на мысли, что скучает по холодной гостиной и пахнущему сеном углу. А если честно по той ночи, когда они спали рядом.
Это и есть сила любви? Или она просто мазохистка?
Сон не шёл. Ведьмы почти не нуждаются в отдыхе, а она, хоть и обладала сильной врождённой магией, училась плохо и всё отвлекалась.
Она не хотела уходить, но и расстраивать его тоже не могла. Неудачливая ведьма грустно вздохнула. Зачем же она прогуливала уроки? Если он её не любит, что тогда? Но отказаться от него Лу Нянь была не в силах. Может, стоит прибегнуть к зелью привязки? Нет, она ведь хочет говорить с ним, а не сделать из него безвольную куклу.
Она тяжело вздохнула. Мир людей и правда полон хлопот.
Цинь Сы запер дверь и снял рубашку. В бледном лунном свете на его коже проступали тёмно‑алые узоры, тянущиеся от метки на правой руке к шее, ключицам, спине. Они были зловещими и казались живыми.
Это была не обычная инфекция, а проклятие. Он ясно чувствовал, что это была вторая стадия. Вампир, укусивший его, оставил метку, от которой не было спасения.
Он мог бы вернуться в столицу и просить помощи у церкви, но метель отрезала пути. Да он и не хотел становиться подопытным образцом, показывать кому‑то, как теряет человеческий облик.
Он только успел натянуть одежду, как в городе завыла сирена. В окно влетела его птица и когтями царапнула раму, издавая пронзительный звук.
Он мгновенно схватил меч. Небо за окном полыхало красным. То вспыхивали перья хищных птиц, окрашивая ночь в цвет крови.
— Нападение! На перекрёстке!
— В центре поместье Шедилов?
— Там всё в огне. Это пожиратели птиц! Рыцари уже выехали. Проклятая погода, когда же всё это кончится?
Услышав фамилию, Цинь Сы вздрогнул. Он не мог оставить её одну. При нападении Лео, как рыцарь, обязан будет сражаться, а не охранять гостью.
