Полдень.
Отец Цэнь заехал домой. Обычно он обедал в компании, но в последние дни дел было слишком много. Жена лежала в больнице, дочь грустила одна, и он каждый день сначала навещал супругу, а потом возвращался, чтобы хоть немного побыть с дочерью. Он боялся, что обе будут страдать.
Сегодня, увидев у себя дома Ли У, он искренне обрадовался. Мужчина обнял парня за плечи, попрекнул, что тот после гаокао даже не пришёл лично сообщить радостную весть.
Ли У только смущённо извинялся.
Тан И приготовила целый стол блюд. Цэнь Цзинь впервые за долгое время не стала обедать в постели, выехала в гостиную на коляске и присоединилась к ним.
Отец удивился, но, заметив, что мрачная тень на лице дочери сегодня будто поредела, немного успокоился. Он уже потянулся налить ей суп, как Ли У опередил его. Он поднёс к ней маленькую пиалу, тщательно выбрал самые мягкие кусочки рёбер и только тогда поставил перед ней.
Цэнь Цзинь спокойно взяла ложку и стала есть.
Отец на миг застыл, потом вздохнул:
— Маленький У, да ты, оказывается, умеешь заботиться о людях!
Ли У смутился и протянул руку:
— Дядя, я и вам налью.
— Не надо, — отмахнулся тот и положил ему в миску целую горсть еды. — Сам ешь побольше, а то всё такой худой. Твоя сестра плохо тебя кормит.
Цэнь Цзинь чуть поперхнулась, прожевала и спокойно ответила:
— Ты бы посмотрел, каким он был раньше, тогда и судил бы, хорошо я его кормлю или нет.
Отец рассмеялся:
— Каким он мог быть раньше? Он просто вырос из маленького красавчика в большого.
— Господи, — Цэнь Цзинь закатила глаза. — Пап, не надо его так расхваливать.
Ли У покраснел, бросил на неё быстрый взгляд и сделал вид, что спокойно ест дальше.
— Как мама? — спросила Цэнь Цзинь.
— Доктор сказал, капельницы ещё минимум неделю, — ответил отец.
— Её всё ещё тётя навещает?
— Да, — кивнул он. — Ничего страшного, ест, пьёт, но всё ещё кашляет. Ты не переживай за неё, главное — поправляйся сама, ведь я рядом.
— Эх, — Цэнь Цзинь вздохнула. — Так хочется на работу. Сидеть дома — тоска смертная.
— Считай, что у тебя длинный отпуск, — улыбнулся отец и повернулся к Ли У. — Смотри, Ли У тоже пришёл составить тебе компанию.
— Я же не просила его приходить, чтобы составить мне компанию, — сухо заметила она.
— Ты же всё время жаловалась, что дома одной скучно, а теперь, когда человек есть, почему недовольна? — удивился отец.
Он перевёл взгляд на Ли У:
— Ты ведь уже подал заявления, значит, определённо не занят. Может, поживёшь пока у нас, в Юйшу. Лето проведёшь вместе с Цзинь-Цзинь, заодно составишь ей компанию. У нас и телевизор, и компьютер, скучать не будешь.
— Хорошо, — без раздумий согласился Ли У.
Под столом его нога тут же получила удар.
Он моргнул и покосился на Цэнь Цзинь, а она безмолвно жевала ломтик лотоса, даже не взглянув в его сторону.
Поняв намёк, он стал соучастником лжи:
— Мм-мм.
— Слышал, твоя сестра сказала, что ты подал в университет F? — спросил отец.
— Да, — кивнул Ли У.
— А специальность?
Цэнь Цзинь, державшая ложку, замерла, ожидая ответа.
— Физика.
Она опустила ложку в миску, будто что-то кольнуло в груди.
— Физика? — удивился отец. — Разве не стоило ехать в Пекин, в Технологический университет?
Ли У не осмелился взглянуть на Цэнь Цзинь и спокойно объяснил:
— Университет F дал мне стипендию в сто тысяч, полное освобождение от платы за обучение и проживание и гарантировал место в магистратуре. Уже есть научный руководитель, мы обсудили направление исследований. Если получится, потом пойду в докторантуру. Я не хочу и не буду больше создавать финансовую нагрузку для сестры.
Он впервые посмотрел на неё. Женщина ела, будто ничего не слышала.
— Молодец, — одобрил отец. — Ты всегда был рассудительным. Только не слишком ли тяжело сразу на докторантуру? Это ведь давление, и это закрывает все пути назад.
— Если выбрал, значит, буду с этим справляться, — тихо сказал Ли У. — Всё, что люблю, я не хочу отпускать, поэтому буду стараться вдвое сильнее.
Цэнь Цзинь прикусила кончик палочки, брови её сдвинулись.
Он, заметив, как она напряглась, поспешно опустил взгляд под стол и тайно поджал правую ногу, будто опасаясь нового удара.
— Вот это настрой, — одобрил отец. — Молодец, парень, дядя верит в тебя.
После обеда Цэнь Цзинь лежала в кровати и играла в мобильную игру. Ли У, создав себе персонажа Императорской гвардии, надёжно охранял её с обеих сторон, но сам держал в руках книгу, что она читала утром.
Выиграв три партии подряд, она отложила телефон и потянулась, повернув голову в сторону Ли У:
— Я посплю немного, — сказала она. — Иди в свою комнату, отдохни тоже.
— Я не устал, — ответил он. — И не буду мешать.
— Когда кто-то рядом, я не могу заснуть, — с оттенком раздражения сказала она.
— А раньше ты не спала с мужем? — неосторожно спросил он.
Цэнь Цзинь схватила с тумбочки плюшевого кролика и метнула в него.
Ли У поймал игрушку одной рукой и тихо обрадовался, что книга оказалась у него, а не у неё. Он погладил кролика по голове и спрятал в объятиях.
Этот жест показался ей таким детским, что раздражение рассеялось.
— Закрой дверь, — закрыв глаза, приказала она.
— Что?
— С открытой я не усну.
— Понял.
Он встал, закрыл дверь и посмотрел на окно:
— Шторы задвинуть?
— Да.
Он потянул за ткань, и комната мгновенно погрузилась во тьму.
Постояв в полумраке, он почувствовал неловкость, приоткрыл штору, пропуская свет.
Цэнь Цзинь лежала неподвижно, руки на животе, глаза слегка прикрыты, словно спящая красавица, только слишком напряжённая.
— Сестра, — позвал он.
— М-м? — она нахмурилась, не открывая глаз.
— Ты не можешь перевернуться?
— Не знаю. Боюсь, вдруг снова заболит.
— Я могу помочь тебе.
— Не надо. Ладно, всё равно помоги, хочу лечь на правый бок.
Он подошёл, опёрся коленом на край кровати.
— Эй, — лицо её стало мрачным. — Зачем ты залезаешь?
— Кровать слишком большая, если я не залезу, не достану до тебя.
Она почувствовала, как голова раскаляется и, пытаясь отогнать мысли, сказала:
— Слезь! Не надо, я передумала.
Но он уже осторожно подхватил её, одной рукой поддерживая живот, другой спину, и мягко повернул.
Она не успела сдержать тихий вскрик, слишком живой, слишком женственный. Щёки её мгновенно запылали. Хорошо хоть теперь она лежала к нему спиной.
Ли У вздохнул, отошёл к кровати и надел тапки. Поздно он почувствовал пот на спине, горло у него пересохло.
— Я не задел твою левую ногу?
— М-м.
— Точно?
— Ты как заевшая пластинка! Нет — значит, нет! Заткнись, я хочу спать!
Он испугался, замялся и сел обратно.
Теперь она лежала лицом к нему. Он — на стуле, она — на боку, и между ними повисла странная тишина. Цэнь Цзинь закрыла глаза, делая вид, что уснула.
Ли У улыбнулся, опустил голову к книге, боясь, что шуршание бумаги разбудит её. Он прочитал эти две страницы двадцать раз и почти выучил наизусть.
В полумраке он поднял взгляд. Женщина спала спокойно, дыхание её было ровным, бледно-розовые и полные губы были чуть приоткрыты.
«Говорила, что не уснёт при постороннем, — подумал он, — а спит как ребёнок».
Он смотрел долго, пока не улыбнулся, нос его вздрогнул от дыхания.
И вдруг она внезапно широко открыла глаза.
Он сразу опустил голову, суетливо перелистывал книгу, сердце его колотилось.
— Что смотришь? — голос её был холодным и отстранённым.
— Книгу, — серьёзно, с важным видом ответил он. — Макбет. Шекспир.
Она фыркнула и снова закрыла глаза.
Он выдохнул и заставил себя читать.
И вдруг взгляд зацепился за строки:
«С этой минуты я стану считать твою любовь столь же ненадёжной. Ты не осмелишься поступать и быть смелым в соответствии с желаниями? Неужели позволишь “я не смею” идти вслед за “я хочу”?»
Слова будто ударили в грудь. Он сжал кулак и поднял глаза на её спокойное и светлое, как луна, лицо.
— Сестра, — глубоко вздохнул и осторожно позвал.
— Что? — межбровье её явно нахмурилось от раздражения, она не открывала глаз.
— Я смотрел на тебя, — сказал он очень серьёзно. — Ты очень красивая.
Воздух в комнате слегка нагрелся в тишине.
Цэнь Цзинь перевернулась, словно убегая, и вернулась к позе на спине.
