Ночь была темной, а лестничная клетка — тихой, как после выстрела. Ни звука.
Цзян Жэнь смотрел прямо на неё:
— Нет. Ничего.
— Тогда иди домой.
Она сказала это так просто и спокойно, будто в груди у неё не билось сердце.
Ночь была тихой. Мэн Тин говорила почти шёпотом. Голос её — едва слышный, будто пушинка без веса, и всё же мягко царапающий по сердцу.
Цзян Жэнь вдруг ощутил раздражение. Он схватил её за запястье. Зонт выскользнул из руки и упал на землю.
В тусклом свете их взгляды встретились. Он вдруг усмехнулся:
— Эй, ну ты и бессердечная. Я к вам в школу приходил раз пять и каждый раз ты делала вид, что меня не замечаешь. Всё хихикаешь с одноклассниками.
Мэн Тин чуть смутилась, опустила глаза и тихо сказала:
— Я была занята.
— А сейчас? Сейчас-то не занята. Поговори со мной. — Его голос всё так же был сдержанным, но в нём слышалась весёлая дрожь. — Я правда скучал по тебе.
Мэн Тин прикусила губу, её уши залились краской:
— Сейчас уже пора спать.
Чтобы придать словам убедительности, она даже потёрла глаза, будто засыпала.
Он поднял её подбородок и посмотрел прямо в лицо, в его глазах — озорной свет:
— Мэн Тин, ну как ты можешь быть такой милой?
Она вспыхнула, опустила голос, не выдержала и выругалась:
— Полночь, все давно спят. Только идиот шатается по улицам.
Цзян Жэнь не выдержал и засмеялся, грудь его вздрагивала от смеха:
— Угу. Идиот — это я, который бегает по улицам.
Мэн Тин и правда ещё не проснулась толком. Только теперь, осознав, что он говорит и как выглядит, она вся залилась румянцем.
— Глупенькая, стань моей девушкой, а? — Его глаза сияли. — Я обещаю, буду беречь тебя. Всей душой.
Он улыбнулся и сказал:
— Я больше не курю, не пью, не дерусь. Понюхай — нет запаха сигарет. — Он чуть хищно улыбнулся. — Только мужской аромат. Проверишь?
Кто вообще станет это нюхать!
Уши у Мэн Тин стали алыми:
— У тебя с головой не в порядке. Я не буду с тобой разговаривать, я спать пошла.
Он смотрел на неё, и лицо его светилось от нежности. Цзян Жэнь провёл рукой по лицу и смахнул капли дождя.
— Да, ты права. Я и правда теряю голову, когда ты рядом. С тобой у меня всё наперекосяк.
Что бы он ни сказал, она всё равно найдёт, чем парировать. Он вот-вот сойдёт с ума.
Мэн Тин плотно сжала губы, подняла с земли зонт и повернулась, собираясь уйти.
— Не уходи. Всё, больше ничего не скажу, честно, — мягко сказал он, легко удержав её за запястье. Потом Цзян Жэнь улыбнулся и добавил:
— Я просто… просто хотел поздравить тебя с днём рождения. Вот и всё.
Мэн Тин подняла глаза. На ресницах — прозрачные капли дождя. Он хотел было стереть их, но не решился.
В его взгляде была вся нежность мира, когда он сказал:
— Возвращайся домой. Завтра я принесу тебе подарок.
Он вышел из дома, не думая о том, что они ещё увидятся. Просто хотел её увидеть.
— Завтра вечером, в семь. Я подожду тебя у входа в твой двор. Хорошо?
Мэн Тин чуть замерла, а потом покачала головой:
— Не стоит. Спасибо, Цзян Жэнь. Иди домой.
Завтра вечером у неё конкурс. Концерт. Пианино. Она аккуратно сложила зонт и посмотрела ему прямо в глаза.
— Я не стану твоей девушкой. — Голос Мэн Тин был твёрдым. — Ты мне не нравишься. И всё это… заставляет меня чувствовать себя неловко.
Повисла тишина.
Она не осмелилась встретиться с его взглядом. На этот раз он не удерживал её. Спустя пару секунд он сжал руку в кулак — и в пальцах остался только воздух.
Цзян Жэнь долго смотрел ей вслед, чёрные глаза неотрывно следили за каждым её шагом. Потом он улыбнулся.
Ничего.
Если она не любит его, он просто будет любить её ещё чуть-чуть больше.
С каждым днём по капле: станет внимательнее, мягче, научится быть хорошим. Станет тем, кого она смогла бы полюбить.
