Услышав ошеломляющие новости, Доу Шишу едва не подпрыгнул в паланкине. Он резко приказал своему сопровождающему:
— Немедленно разузнай всё в подробностях!
Слуга, не смея задерживаться, поспешил исполнить приказ. Вернувшись, он быстро вытер пот со лба и сбивчиво доложил, что увидел.
Услышав это, Доу Шишу не сдержал гнева:
— Что задумал седьмой брат?!
Боится, что люди не узнают о богатстве семьи Доу?!
Целая телега серебряных ассигнаций в приданом — это же выставить нас на посмешище!
Что он о себе возомнил — нуворишем или деревенским глупцом, не знающим основ?!
Он совсем не боится, что его обворуют?! Или что цензоры донесут об этом Императору?!
Он хочет похвастаться или попросту растратить всё?!
Гнев всё сильнее закипал в нём. Он с яростью крикнул носильщикам:
— Живо! К резиденции седьмого господина!
Носильщики, спохватившись, торопливо подняли паланкин. К счастью, часть зевак у дома Доу уже разошлась; иначе пробиться к месту было бы невозможно.
Доу Шишу, сидя в носилках, был погружён в тяжёлые размышления.
В столице люди мало что знали о разделении семьи Доу на Восточную и Западную ветви.
Многие, увидев роскошь дома Доу Шиюна, могли бы подумать, что его статус выше, чем у великого секретаря Доу Шишу!
На самом деле всё было не так просто: Доу Шиюн, бедный учёный из Академии Ханьлинь, разбогател только благодаря наследству, тогда как он сам, Доу Шишу, достиг высокого положения своими собственными заслугами.
Но если бы у него тоже появилось такое богатство, как бы он объяснил его происхождение? Император обязательно спросит об этом…
Что тогда отвечать?
Он с досадой потёр лоб.
Он знал, что его седьмой брат хочет отблагодарить Шоу Гу. Но он был неосторожен: не поставил человека следить за приготовлениями.
Изготовление такого количества новых ассигнаций в Серебряном Доме Тундэ заняло бы месяцы!
Когда же он успел всё подготовить?
Может быть, он задумал всё это заранее?..
Он вспомнил давнюю историю об уговоре семьи Доу с семьёй Цзи, и его сердце сжалось ещё сильнее.
Наконец, встретившись с Доу Шиюном, он без обиняков выложил все свои подозрения.
Но истина оказалась гораздо проще, чем он предполагал.
— Эти ассигнации я готовил для Мин`эр, — спокойно пояснил Доу Шиюн.
— Ты ведь знаешь, Шоу Гу унаследовала половину состояния Западной ветви. А Мин`эр почти ничего не получила.
Я подумал, что Шоу Гу — добрая девочка, она не обидится, если я немного увеличу приданое Мин`эр.
Кто бы мог подумать, что в итоге Мин`эр выйдет замуж за Хоу Цзинина вместо Шоу Гу!
Я не мог допустить, чтобы одна дочь страдала из-за доброты другой. Ведь кто в этом мире готов уступать?
Поэтому я и передал ассигнации Шоу Гу в её приданое…
…
Когда Ван Инсюэ, и без того ошеломлённая телегой серебра, узнала об этом, она, издав глухой стон, выплюнула кровь и потеряла сознание.
Доу Мин побледнела, как полотно. Под крики испуганных кормилиц и служанок она молча вышла из комнаты.
Во дворе она столкнулась с Вэй Тиньюем, который бесцельно бродил возле главного зала.
— Хоу, уже поздно, — вежливо обратилась к нему Доу Мин. — Нам пора возвращаться в резиденцию, иначе мать снова начнёт волноваться.
Она чувствовала, как будто весь дом смотрит на неё насмешливо.
Вэй Тиньюй, казалось, был чем-то встревожен. Он машинально кивнул, бросил прощальный взгляд на главный зал и только тогда, словно нехотя, последовал за ней.
Доу Мин, опасаясь, что он затаил обиду из-за услышанного в доме, настороженно наблюдала за ним.
Поймав момент, она мягко спросила:
— На что вы смотрели, хоу?
Её голос звучал особенно нежно.
— Ничего, ничего! — поспешно отмахнулся Вэй Тиньюй, явно стараясь скрыть неловкость.
Он быстро сменил тему:
— Ты слышала? Шэнь Цин сегодня потерпел неудачу… — с жаром начал рассказывать он. И затем в красках описал ей события, произошедшие в цветочном зале.
Доу Мин слушала его с интересом, время от времени посмеиваясь.
Но когда она проходила мимо того места, где только что стоял Вэй Тиньюй, она не удержалась и обернулась.
Вэй Тиньюй, продолжая свой рассказ, с улыбкой сказал:
— Этот Шэнь Цин — племянник покойной императрицы Шэнь.
Он получил титул хоу благодаря милости императора, который таким образом выразил своё уважение к памяти этой великой женщины.
Их семья до сих пор занимает высокое положение только благодаря доброте покойной императрицы…
Но Доу Мин уже не обращала внимания на его слова.
С того места, где она стояла, открывался прекрасный вид на восточное крыло, где жила Доу Чжао.
В этот момент в её сердце воцарилась ясность.
Решение было принято.
И теперь ей оставалось только сохранять спокойствие и с достоинством встречать все испытания, которые уготовила судьба.
…
На следующее утро Доу Чжао проснулась после долгого и глубокого сна. Её лицо сияло здоровьем и свежестью, а в глазах горел огонь силы. Её хорошее настроение передалось всем окружающим. Сусин и Сулань, убираясь в комнате, двигались легче и быстрее.
Сами себя обхитрили, мать и дочь. Спасибо большое за перевод ❤️