— Я переправлю вас всех на ту сторону, — сказал Мэй Тинцзюнь, — но сперва пусть пройдут остальные из рода Мэй.
— Брат! — возмутилась Мэй Тинъюань. Она была из тех, кто мгновенно встаёт на сторону того, кто к ней добр. — Почему ты должен идти последним? Ведь это наш план, наша верёвка, наш труд! С какой стати мы должны делать всё, а другие пользоваться плодами?
Главная из клана Лоу спокойно ответила:
— Ты права. Если вы доверяете нам, позвольте мне переправить вас. Мы лишь воспользуемся вашей верёвкой. Род Лоу запомнит эту помощь и при случае непременно отплатит.
Мэй Тинцзюнь почувствовал неловкость. В её словах сквозила справедливость, и теперь всё выглядело так, будто они притесняют слабых женщин.
— Пусть ваши выберут, кто пойдёт первым, — предложила Мэй Тинчжу.
В душе у неё уже сложился расчёт. Четырнадцатая уже стояла на другой стороне, что означало, что настил там ещё держится. Лоу потеряли одного человека, потому не решались вновь использовать лёгкость тела. Теперь, имея надёжную верёвку, они могли бы рискнуть, но разрыв был слишком удобен для засады. Если там кто-то спрятан, придётся удержать Лоу и не дать им отступить при первой опасности.
«Надеюсь, четырнадцатая догадается, — мелькнуло у неё, — и поймёт мой замысел».
Мэй Тинъюань, хоть и не понимала всех тонкостей, знала, что Мэй Тинчжу никогда не действует без расчёта. Она недовольно фыркнула, но спорить не стала.
Женщины из клана Лоу на мгновение замолчали, затем выбрали ту самую девушку с чистым, звонким голосом, чтобы она пошла первой.
Ань Цзю, стоявшая на другой стороне, оценила взглядом положение и просчитала риски.
— Лучше не уходить, — едва слышно прошептала Мэй Цзю.
В тот же миг над пропастью раздался вскрик:
— А-а-а! — Девушка поскользнулась — камень под её ногой откололся и с грохотом полетел вниз. Она судорожно вцепилась в скалу и, тяжело дыша, пыталась удержаться. Ветер вырвал из ущелья туман, и он растаял в воздухе.
Мэй Тинчжу нахмурилась, глядя вниз. Прошло несколько мгновений, но звука падения так и не последовало.
— Эта пропасть… — прошептала она.
Горный ветер внезапно усилился; тучи вновь скрыли луну, и с небес посыпались первые ледяные снежинки.
Ань Цзю прищурилась, следя за девушкой, цеплявшейся за камни. Вдруг она ощутила едва заметное дрожание под ногами. Ань Цзю взглянула. Мэй Тинъюань и Мэй Тинчжу смотрели прямо на неё.
— Осторожно, сзади! — крикнула Мэй Тинчжу.
— У тебя за спиной человек! — почти одновременно вскрикнула Мэй Тинъюань.
Ань Цзю мгновенно обернулась. Её пальцы уже нажали на спуск арбалета, спрятанного под плащом. Стрела сорвалась с тетивы с коротким свистом.
Противник даже не успел приблизиться. Пущенная в упор стрела вонзилась ему в грудь. Он, зацепившись за ограждение, рухнул набок. Тропа задрожала и раскачалась.
Все, кто стояли на их стороне, остолбенели. Даже люди клана Мэй впервые увидели, как Ань Цзю сражается: ни лишнего движения, ни колебания. Одно мгновение, и человек мёртв.
Она безмолвно шагнула вперёд, добила врага коротким ударом меча и пинком сбросила тело в бездну.
Трое оставшихся из клана Лоу были потрясены. Потрясены тем, с какой лёгкостью она убивает, и тем, что сделала это без малейшего признака внутренней силы. А если бы использовала её, насколько бы страшнее стала?
Это место представляло собой крутой изгиб тропы: деревянный настил опоясывал гору полукругом, а разрыв приходился как раз на поворот, так что увидеть, что творится дальше десяти шагов, было невозможно.
Ань Цзю сжала рукоять меча и, подняв взгляд, окинула взглядом верх скалы. Потом, прижавшись к каменной стене, она осторожно двинулась вперёд, чтобы проверить обстановку. Убедившись, что засады нет, Ань Цзю быстро вернулась.
— У него не было никаких знаков отличия, — сообщила она. — А место разрыва явно рассечено клинком.
— Проклятье… — глухо выдохнула одна из женщин Лоу.
Все мгновенно поняли, что это ловушка. Кто-то заранее подрезал настил, устроив западню.
Мэй Тинчжу сказала спокойно, но твёрдо:
— Нужно идти дальше. Если кто-то появится сзади, у нас не останется пути к отступлению.
Едва слова сорвались с его губ, как за спиной раздались лёгкие шаги. Двое приближались.
Все, кроме Мэй Тинцзюня напряглись в один миг и приготовились к бою.
Двое незнакомцев стояли поодаль, примерно в трёх чжанах от них, и в их взглядах читался страх.
— Что происходит? — спросил один из них.
— Разве не видите? Тропа обрушена! — раздражённо бросила Мэй Тинъюань.
Мэй Тинчжу уже прикидывал, стоит ли атаковать первым, как вдруг воздух рассекли два коротких свиста. Стрелы, сверкнувшие серебром, пронеслись мимо её виска.
Незнакомцы отвлеклись на ответ Мэй Тинъюань и заметили стрелы лишь тогда, когда до них оставался всего один шаг. Уклониться было поздно. В узком проходе некуда было деться. Пришлось принимать удар.
Клинки встретились с наконечниками стрел: звон, искры, и оба противника отступили одновременно. Один вскрикнул, схватившись за горло. Стрела вошла прямо в трахею.
Вторая пара стрел вылетела почти без паузы. Один из врагов, едва успев отклонить первую, почувствовал, как железо пронзает ему плечо. Он хотел выдохнуть: «Пронесло!», но в тот же миг вторая стрела пробила ему грудь насквозь, входя точно в сердце.
Он посмотрел вниз на торчащее из груди древко и, потеряв дыхание, опустился на колени.
Тропа снова задрожала, цепи застонали, будто не выдерживая тяжести смерти.
— Зачем ты их убила?! — сорвалась Мэй Цзю. Её голос, острый, как треснувшее стекло, рассёк гул ветра. — Они ведь не нападали! Ты… ты просто чудовище! Почему ты такая холодная и безжалостная?!
Её тело начало метаться, она пыталась вырваться из-под ментального контроля Ань Цзю. Недавняя сцена всё ещё стояла перед глазами: тот человек, умирающий в паре шагов, кровь, брызнувшая ей на руку, словно это она сама вонзила меч. Теперь, не успев прийти в себя, она снова стала орудием убийства через волю Ань Цзю. Для девушки, которая боялась даже убить рыбу, это было невыносимо.
Ань Цзю сжала волю, подавляя сопротивление.
