Когда бой закончился, пятеро из клана Мэй перевели дыхание и один за другим перепрыгнули на уцелевший участок.
— Надо уходить, — коротко сказал Мэй Тинчжу.
Никто не стал перевязывать царапины; все сразу рванули с места.
В свисте ветра донёсся голос Мэй Тинчжу:
— Эти бойцы слишком сильные. Похоже, они вовсе не участники испытания! Говорят, государь давно опасается четырёх великих родов. Что, если он решил избавиться от нас под этим предлогом? Чтобы не попасть в новую засаду, держимся вместе!
Лоу Минъюэ, хоть и помнила, как ими воспользовались, была вынуждена признать, что он прав.
— Верно, — кивнула она. — К тому же стрелок, что нападал с другой стороны ущелья, был мастером.
Если враг такого уровня решил бы действовать всерьёз, то не спаслись бы ни четверо из Лоу, ни пятеро из Мэй. Они все обратились бы в прах.
Эта мысль кольнула сердце Лоу Минъюэ. Она заметила краем глаза, как последней в отряде идёт Ань Цзю. Девушка не пользовалась внутренней силой, но та мощная волна духовной энергии, которую она выплеснула в бою, была неоспоримым признаком уровня хуацзин1.
Неужели в клане Мэй скрыт гений, равный небожителю?
— Хорошо, — наконец сказала она, соглашаясь.
Извивающаяся, как змея, горная тропа вела вниз. Они мчались, используя лёгкость тела, и только через четверть часа добрались до подножия горы.
Перед ними раскинулось нечто грандиозное и мрачное, тёмное и бескрайнее, словно ожившее чудовище.
Древняя и величественная пагода возвышалась над землёй. Это было зрелище, от которого перехватывало дыхание.
Среди густых сосновых зарослей вдруг открылся странный вид. Издали место напоминало обычную гору, но стоило присмотреться и становилось ясно, что весь этот массив из скалы был высечен вручную и превращён в гигантскую башню.
Семь ярусов возносились один над другим; каменные своды и пещеры были соединены в сложный узор, словно сама гора стала храмом. На самой вершине высилась ещё одна, меньшая башня — «башня на башне», чьи очертания в ночном небе отчётливо напоминали форму буддийской ступы.
Девять человек стояли, поражённые величием строения. Некоторое время царила тишина, пока Лоу Сяоу не выдохнула с восхищением:
— Я раньше думала, что испытание слишком долгое… а теперь кажется, оно слишком короткое.
— Здесь, пожалуй, целых шесть или семь му (примерно 4 000 – 4 700 м²) земли, — пробормотал Мэй Тинчунь, всё ещё не сводя глаз с каменной громады.
— Пора идти, — сказала Мэй Тинъюань. — Мы пришли первыми, но когда подойдут остальные, всё снова превратится в бойню.
На всех давило тревожное предчувствие. Речь уже шла не о поисках фрагментов Небесного свитка, а о выживании. Кто-то явно замышлял уничтожить их.
— Если твои догадки верны, — сказала Лоу Минъюэ, опуская взгляд, — вы всё равно собираетесь войти? Там нас наверняка ждёт засада.
Члены клана Мэй переглянулись и замолчали.
— Снаружи не меньше опасности, чем внутри, — тихо заметил Мэй Тинцзюнь.
— Значит, пойдём? — уточнила Лоу Минъюэ.
— Если Император и вправду задумал избавиться от четырёх великих родов, сказал Мэй Тинчжу, безопасного места не существует. Но внутри, возможно, найдём укрытие. Снаружи нас просто перебьют, как дичь.
Лоу Минъюэ обернулась к Ань Цзю.
— На тропе, — произнесла она, — я почувствовала, что твоя духовная сила выходит за пределы человеческих возможностей. Кто ты?
Не успела она договорить, как от неё во все стороны хлынула мощная, густая, словно прилив, волна энергии. Мгновение — и эта сила превратилась в яростный напор, в ударную волну, направленную прямо на Ань Цзю. Даже стоявшие рядом ощутили, как дыхание уходит из груди, а ноги налились тяжестью.
Когда поток достиг Ань Цзю, он растаял, как камень, брошенный в болото. Ни всплеска, ни отклика.
— Какая мощная аура! — с трудом выдохнула Мэй Тинчжу. — Значит, ты достигла восьмой ступени.
— Ещё бы, — с гордостью вмешалась Лоу Сяоу, — моя вторая сестра лучшая!
— И всё-таки, — холодно фыркнула Мэй Тинъюань, — не смогла ничего сделать с четырнадцатой.
Ань Цзю невольно задумалась. Судя по их словам, духовной силой можно не только защищаться, но и нападать. Почему же в её прежнем мире в своей прошлой жизни она никогда не замечала этого свойства? Или это особенность именно этого мира?
Она, не ведая того, оказалась близка к истине. В прежней жизни у неё не было подобных методов, но закалённый до предела ум снайпера дал ей неоспоримое преимущество. Её дух был острее стали, а концентрация — несокрушимой.
С тех пор как она оказалась в теле Мэй Цзю, её восприимчивость только возросла. Каждое мгновение, когда она подавляла чужую волю и одновременно управляла телом, выматывало до изнеможения, но после отдыха она чувствовала: контроль становится проще, сила растёт.
Духовная мощь закаляется лишь в сражениях и на грани жизни и смерти. Чем больше испытаний проходит человек, тем крепче его воля, поэтому развить внутреннюю силу проще, чем постичь силу духа.
Ань Цзю изначально обладала этим преимуществом, а теперь, подавляя Мэй Цзю, будто тренировала свой разум под тяжестью невидимой ноши. Это редкий шанс, который не дан другим. Но как направить эту силу в атаку?
Она вспомнила ту ночь, когда напала на старшую госпожу, как её кинжал оказался у самой щеки противницы. Тогда та, несмотря на мастерство, не смогла защититься. Значит, дело было не только во внезапности.
В памяти всплыл голос старейшины Ци:
«Духовная сила — это и воля, и боевой дух, и само желание победить».
Осознав это, Ань Цзю сосредоточила разум, и вместе с холодом из глубины её сознания вырвался поток убийственного намерения. Её меч скользнул из ножен и встал острём к лицу Лоу Минъюэ.
Острие замерло в воздухе. Аура ярости рассеялась, и только тогда остальные смогли пошевелиться.
— Я не хотела оскорбить, — тихо сказала Лоу Минъюэ. Пот на её лбу блестел при свете луны. — Прошу прощения за дерзость.
Ань Цзю опустила меч. На слова извинения у неё не нашлось ответ. Она лишь молча кивнула, принимая их без лишних эмоций.
- Хуацзин (化境, huàjìng) — уровень совершенства, когда внутренняя сила способна менять материю. ↩︎
