Они делили одно тело: Мэй Цзю не могла слышать её мыслей и не чувствовала её эмоций, но всё равно ощущала странную близость. По сравнению с опасностями во тьме Ань Цзю уже не казалась самой страшной.
Ань Цзю, однако, предпочла не отвечать.
— Я теперь слышу очень далёкие звуки… Мне страшно, и всё же сердце бьётся уже не так часто, будто я и не так сильно боюсь, — пробормотала Мэй Цзю сама себе. Днём внимание рассеивалось, и это ощущение было почти незаметным, но в глубокой ночной тишине, когда все чувства обострились, она вдруг уловила даже далёкий вой волков.
Ань Цзю вздохнула про себя. Выходит, Мэй Цзю тоже унаследовала её способности. Кто же в итоге одержит верх, сказать пока трудно. Если судить по нынешнему положению, преимущество явно у Мэй Цзю, ведь она истинная хозяйка тела и не нуждается в ухищрениях, чтобы управлять им.
При этой мысли у Ань Цзю дрогнуло сердце. Она нарочно кашлянула и самым мягким голосом в своей жизни сказала:
— Я здесь.
— Поговори со мной… Мне страшно, — попросила Мэй Цзю. Обычный ночной покой вдруг обернулся пугающей мелодией: ей чудились то лёгкие шорохи листвы, то крадущиеся чьи-то шаги.
— Ты уже не боишься меня? — усмехнулась Ань Цзю.
Ответа не последовало. Конечно, Мэй Цзю её боялась, но куда сильнее тревожили непостижимые звуки в темноте.
— Не стоит страшиться меня. Я всего лишь ненадолго ищу приют и случайно нашла тебя, — начала выдумывать Ань Цзю, вспоминая смутные предания о духах. — И не каждый способен меня вместить. Ты смогла, значит, у между нами есть судьба. Это доброе дело — и за него тебя ждёт благословение.
«Благословение!» — мысленно расхохоталась она. Роль «бабушки-волчицы»1 доставляла ей немалое удовольствие.
Она знала немного историй о призраках и демонах, но сочла, что для Мэй Цзю и этого более чем достаточно. И впрямь та оживилась:
— Я знала, ты не злой дух.
— Умница. Ты права, — подтвердила Ань Цзю, хотя в душе смеялась; она не злой дух, она и есть злой демон.
— Спи спокойно. Пока я рядом, ни один призрак и ни одно чудовище не приблизятся, — пообещала она, но тут же голос её похолодел: — Только помни, моё существование нельзя никому раскрывать. Иначе… сама понимаешь.
— Хорошо, — поспешно согласилась Мэй Цзю.
С ощущением, что рядом есть спутница, она постепенно расслабилась и вскоре уснула.
Ань Цзю, улучив момент, завладела телом и встала с постели.
Она не собиралась сидеть сложа руки. Если одна должна была уступить место другой, жертвой она не станет! Пусть даже существование вдвоём возможно, она всё равно отыщет способ уничтожить или изгнать душу Мэй Цзю, ведь всю жизнь привыкла быть одна и не терпела при себе лишних.
Она не знала, как именно захватить тело, но понимала, что сначала ей необходимо слиться с ним.
Чуткий слух подсказывал, что вблизи покоились не меньше пяти человек, значит, шум поднимать нельзя. Делать всё равно было нечего, и она принялась упражняться: отжимания, подъёмы корпуса. Хоть какая-то тренировка.
И тут Ань Цзю в сердцах выругалась. Это тело оказалось просто никчёмным!
Слабые тонкие руки не выдерживали даже одного отжимания. Она стиснула зубы, собрала всю свою волю и с трудом сделала пять.
«Перебарщивать не стоит, надо постепенно», — решила она. Потом девушка выполнила двадцать подъёмов корпуса.
Затем она села на постель и стала упражнять пальцы. Это помогало и лучше чувствовать тело, и развивать ловкость. Так, ворочаясь и тренируясь, Ань Цзю протянула почти до рассвета, прежде чем нехотя сомкнула глаза.
Раннее утро.
Мэй Цзю проснулась и ощутила, что тело словно налилось свинцом. Даже веки едва поднимались.
— Молодая госпожа, сегодня нужно идти в передний двор и предстать перед господином и старейшинами рода, — напомнила Вэнь Цуй за дверью.
— Входи, — отозвалась Мэй Цзю, пытаясь подняться, но тело её не слушалось.
Вэнь Цуй вошла и, увидев её бледное лицо и тёмные круги под глазами, испугалась:
— Молодая госпожа, что с вами?
— Мне нехорошо, — слабо прошептала Мэй Цзю.
Вэнь Цуй прощупала пульс, но ничего особенного не заметила и решила, что дело в её неопытности. Она встревоженно воскликнула:
— Как же быть! Откладывать встречу с старейшинами рода нельзя. Я сбегаю за лекарем!
Не успела она даже договорить, как уже вихрем выскочила наружу.
Вскоре Мэй Цзю сквозь тонкий занавес увидела, как Вэнь Цуй ввела в комнату седобородого старца.
Тот присел у постели. Вэнь Цуй вытянула из-под занавеси руку госпожи и положила на неё тончайшую и холодную, словно лёд, ткань. Лекарь приложил пальцы к запястью, подождал немного и сказал:
— Тело молодой госпожи в порядке, лишь переутомилось. Видно, сна не хватило. Пусть продолжает принимать укрепляющее питание, что я прописал раньше, и через пять дней силы полностью вернутся.
— Но, лекарь Лю, сегодня молодой госпоже предстоит встреча с господином и старейшинами. Есть ли способ, чтобы она смогла подняться? — спросила Вэнь Цуй.
— И без лекарств сможет. Только будет немного тяжеловато. Четырнадцатая молодая госпожа, потерпите, — ответил он.
— Благодарю, лекарь Лю, — поклонилась Вэнь Цуй, провожая его к двери.
По возвращению она раздвинула занавес:
— Госпожа, сегодняшний день особенно важен. Вам придётся собраться.
— Хорошо, — с трудом поднялась Мэй Цзю.
Вэнь Цуй усадила её перед зеркалом и принялась за утренний туалет.
На этот раз наряд выбрали дымчатого цвета. Он был скромным и неброским. Волосы собрали в простой пучок без украшений.
— Таков обычай: перед старейшинами рода нельзя появляться в богатом убранстве, — пояснила Вэнь Цуй.
— Мне так даже легче дышать, — тихо улыбнулась Мэй Цзю.
— Верно, — согласилась Вэнь Цуй и нанесла лёгкую пудру, чтобы скрыть синеву под глазами молодой госпожи.
- Бабушка-волчица (狼外婆, láng wàipó) — персонаж китайских народных сказок, аналог европейской «Красной Шапочки». Волк маскируется под бабушку по материнской линии, чтобы обмануть ребёнка и причинить вред. Выражение также используется метафорически: человек или существо, прикрывается добротой и заботой, но на деле таит хищные, опасные намерения. ↩︎
