Когда Хуа Жунцзянь становился серьёзен, в нём исчезала вся обычная лёгкость.
— Мы узнали, что старейшина Чжи из рода Мэй тайно заключён под стражу. Причина — во время испытаний новобранцев Войска Повелителей Журавлей появился нападавший, владеющий водной силой уровня Хуацзин и искусный в стрельбе из лука. Он был очень похож на твоего брата.
— Старший брат занимался луком всего два года ради забавы, — возразил Лу Даньчжи. — Вряд ли можно назвать это «искусством». Почему не подозреваете Вэй Юньшаня?
При этом имени лицо Хуа Жунцзяня потемнело.
— Вэй Юньшань лишён внутренней силы и заточён в усадьбе Пяомяо, — произнёс он медленно.
— Что?! — Лу Даньчжи вскрикнул.
Услышать, что кто‑то сумел отнять силу у мастера уровня Хуацзин, было неслыханно. Осмыслив сказанное, он побледнел.
В мире ходили слухи о тайной технике, позволяющей похищать чужое мастерство вместе с духовной силой. Искушение для воина велико, но исполнить такое почти невозможно: даже равные по уровню мастера редко способны вырвать силу друг у друга, а если и удаётся, то малейшая ошибка оборачивается гибелью.
Если же предварительно усыпить жертву, лишив её сопротивления хотя бы на время одной чаши чая, и действовать втроём, дело становится проще. А приблизиться к Вэй Юньшаню без подозрений могли лишь двое — Вэй Чучжи и Вэй Юйчжи.
— Вэй Юньшань всю жизнь был верен и прям, а вырастил двух гадюк! — Лу Даньчжи зло осушил чашу, чувствуя, как возвращается тепло. — Я ещё тогда знал, что Вэй Чучжи — дрянь: едва вышел на дорогу, сразу создал притон убийц!
— Потому я и думаю… — начал Хуа Жунцзянь. — А вдруг и твой брат…
— Нет! — резко сказал Лу Даньчжи, но в глазах мелькнуло сомнение.
— Хм? — Хуа Жунцзянь вопросительно взглянул на него, не прерывая размышлений.
В памяти Лу Даньчжи всплыло лицо брата в огне: исхудавшее, но спокойное. Он всегда считал, что тот истощён болезнью, но теперь закралась мысль, а не потому ли он был так спокоен, что сам отдал свою силу?
— Он выглядел умиротворённым, — тихо сказал Лу Даньчжи. — Не похоже, чтобы его силу вырвали насильно.
— Значит, мог передать её добровольно? — уточнил Хуа Жунцзянь.
— Да… он был способен на такое, — вздохнул Лу Даньчжи. — В роду Цуев много потомков, но одарённых мало. Почти все владеют водной силой, но истинных талантов единицы. Если и передал, то, скорее всего, Цуй Ичэню, своему старшему внуку.
Цуй Хулин и Цуй Ху Я были братьями по отцу, но с разницей в двадцать лет, так что их сыновья и внуки были почти ровесниками.
— Даже если брат передал силу Ичэню, почему тот напал бы на Войско Повелителей Журавлей? — нахмурился Лу Даньчжи. — Жунцзянь, не случилось ли чего с родом Цуев?
— Ты ведь больше не носишь это имя, — напомнил Хуа Жунцзянь.
Лу Даньчжи сделал глоток, тяжело вздохнул:
— Всё равно расскажи. Иначе я не удержусь иэтой же ночью отправлюсь туда.
Хуа Жунцзянь помолчал, потом кивнул:
— Хорошо.
* * *
Солнце стояло высоко, ветер был мягок.
Ань Цзю, надев маску, вышла из сада. Лицо стало неприметным: ни красивым, ни безобразным, зато двигаться теперь было куда проще.
Она пошла прежней дорогой, прошла несколько ли и оглянулась на гору. Слишком уж легко ей позволили уйти. Случайно ли?
Было ещё рано. Ань Цзю побродила по городу и быстро поняла, что её обманули. Улицы кишели нарядными смеющимися и болтающими девушками, вовсе не так, как уверял Хуа Жунцзянь, будто женщинам нельзя выходить без нужды. Видимо, он водил её только по зажиточным кварталам, где простолюдины не бывали, а дочерей богатых домов держали взаперти ради приличий.
В Поднебесной не существовало закона, запрещающего женщинам выходить из дому; лишь в знатных семьях строго следили за воспитанием дочерей, чтобы подчеркнуть их «благородное отличие».
— Подлец, — тихо выругалась Ань Цзю и направилась к дворцу управления.
Прошло полмесяца, и вот она снова стояла перед его воротами.
Чёткое предчувствие шептало: за этими вратами — бездна. Вспомнив слова Мэй Цзю перед смертью, она всё же шагнула вперёд.
— Государственное место, посторонним вход воспрещён, — остановил её стражник.
Ань Цзю вынула из‑за пазухи знак.
Увидев его, оба стражника побледнели, поспешно поклонились.
— Прошу, тёмный посланник, проходите.
Внутри её встретил молодой писарь и повёл дальше, пока другой побежал докладывать.
Когда Ань Цзю почти дошла до главного зала, из боковой двери вышел мужчина средних лет в красной чиновничьей одежде.
— Простите, что не встретил вас раньше, тёмный посланник, — произнёс он с поклоном.
Ань Цзю взглянула на него, и тот сразу понял, что посторонние должны уйти. Он распорядился, чтобы всех удалили, и лично провёл её в кабинет.
— Этот знак мне передал один из юйхоу Войска Повелителей Журавлей, — сказала Ань Цзю, кладя знак на стол. — Сказал, что с ним вы сможете отправить меня в дальний отряд.
Лицо главы уезда немного расслабилось. Он по‑прежнему держался почтительно, но уже без натянутости.
— Хорошо. Отдохните немного здесь, а я пошлю в Войско Повелителей Журавлей весточку. Они пришлют человека за вами. Тот посланник говорил, в какой именно отряд вы должны вступить?
Ань Цзю держала знак Шэньу, но решила уточнить. Чу Динцзян лишь советовал избегать Юйлиня, остальное оставил на её усмотрение.
— В Шэньу, — ответила она.
— Понятно, — кивнул глава уезда и позвал: — Эй, кто там!
— Господин, — вошёл стражник.
— Проведи гостью, пусть отдохнёт, — распорядился он.
И Ань Цзю, не оглядываясь, последовала за стражником вглубь дворца.
