С детства я жила вместе с матерью в Янчжоу. Она прекрасно владела шестью искусствами1 и зарабатывала тем, что обучала дочерей зажиточных торговцев, готовившихся к замужеству. Жили мы неплохо. Мать даже купила мне служанку, чтобы та помогала во всём, но в этом апреле она вдруг продала дом и повела меня на север по реке…
Картины прошлого стремительно вспыхнули в сознании Ань Цзю, и она увидела ту давнюю память.
Мэй Яньжань повела дочь по воде, но на полпути судно подверглось нападению. Разбойники, ворвавшись на борт, резали всех подряд. Мэй Яньжань прижала дочь к груди и прыгнула в реку. Двое налётчиков, заворожённые их красотой, кинулись вдогонку, но так и не смогли настичь. Даже с ребёнком на руках Яньжань оставалась женщиной, чья сила явно превосходила обычную.
Когда Мэй Цзю выбралась на берег, она потеряла сознание. Как они разлучилась с матерью, она не помнила. Лишь очнувшись в пещере, Мэй Цзю обнаружила у себя в руках кошель с их добром из Янчжоу.
Она была уверена, что мать скоро вернётся, потому и осталась в пещере, обняв кошель. Деувочка ждала до тех пор, пока не оказалась на грани смерти от голода. Там её подобрал охотник.
То был простой и честный мужик. Удивительно, но, увидев такую красавицу, он не проявил ни малейшего дурного умысла. Мужчина привёл её домой, выходил, и вся его семья проявляла доброту. И всё-таки жена охотника сочла, что столь ослепительная гостья рано или поздно принесёт беду. Дождавшись, когда муж ушёл, она тайком отвела Мэй Цзю в соседний городок и отпустила. Пусть сама ищет родню.
Что было дальше, нетрудно догадаться. Девушка, никогда не переступавшая порога и не знавшая ничего, кроме добрых соседей, в два часа лишилась и денег, и свободы. Доверчивая простушка попалась в руки мошенников и была продана скупщикам людей.
Узнав об этом, Ань Цзю ещё яснее осознала, насколько наивна подруга:
— Да ты же глупа до бездны небес!
— Я ведь никогда не выходила за порог, а вокруг нас жили одни хорошие люди. Откуда мне было знать, что на свете столько злобы? — оправдывалась Мэй Цзю.
Ань Цзю тут же воспользовалась моментом:
— Раз ты сама признаёшься в своём неведении, то впредь делай всё, чему я буду учить, и не смей возражать!
«Но ты ведь тоже женщина… Каким опытом ты можешь похвалиться?» — подумала Мэй Цзю, тревожно воображая, что будет, если Ань Цзю велит ей совершить зло.
Мысли её не ускользнули от подруги, и та резко парировала:
— Если мой тысячелетний путь не считается знанием, то что же тогда знание?
— Тысячелетний путь?.. Неужели ты… жила тысячу лет назад, и к тому же была дочерью богатого рода? — Мэй Цзю давно привыкла к её странностям и теперь, вместо того чтобы испугаться, загорелась любопытством.
Ань Цзю лишь усмехнулась:
— Богатый род? Ха!
Мэй Цзю вспомнила о том, как подруга собственноручно убила отца, и холодок пробежал у неё по спине. Вместе с тем в сердце шевельнулось сострадание. Если бы не крайняя необходимость, разве смогла бы дочь поднять руку на родителя?
Воспоминания всколыхнули Ань Цзю. В её сознании снова ожили дни, когда она жила под пулями. Особенно ясно вставал один эпизод: война между двумя странами, где их организация нанялась наёмниками на сторону государства Б. То было крошечное, но богатое княжество, сражавшееся против могучей державы. Их отряд насчитывал пятьдесят семь человек, и целью было уничтожить вражескую радиостанцию на границе.
- Шесть искусств (六艺, liù yì) — традиционный комплекс дисциплин в древнем Китае: ритуалы, музыка, стрельба из лука, управление колесницей, каллиграфия и счёт. ↩︎
