Едва она переступила порог, как что-то щёлкнуло в стороне.
Она насторожилась и пошла на звук.
В двадцати шагах, меж деревьев, из-за толстого ствола вышел человек в чёрном. Он стоял, скрестив руки, лениво прислонившись к дереву, и смотрел прямо на неё. Плаща не было, только облегающая одежда, подчёркивающая силу тела. Лицо его было наполовину закрыто тканью, под которой виднелась смуглая кожа, резкие брови и ясные глаза.
Сквозь листву пробивался солнечный свет, делая его взгляд глубоким и чуть неуловимым.
Ань Цзю подошла ближе. Он бросил ей маленький флакон.
— Что это? — спросила она, поймав его.
— Яд, — серьёзно ответил Чу Динцзян.
Ань Цзю усмехнулась, открыла крышку, высыпала пилюлю и проглотила. Потом она протянула флакон обратно.
— Оставь, — сказал он насмешливо. — С твоей хилостью одной бутылки, пожалуй, не хватит.
Помолчав, он добавил: — Это средство укрепляет тело, для воина безвредно. Но больше одной за раз нельзя. Сегодня ты уже приняла, если не получишь тяжёлых ран, следующую можно лишь через три дня. Там осталось всего две.
Ань Цзю понимала, что он прав. Рядом с ним она казалась слабой.
Пилюля растаяла во рту, по горлу скользнул жар, разлился по телу, наполнил его теплом и лёгкостью. Боль и усталость отступили. Она знала, что вещь редкая, и без стеснения спрятала флакон.
— Спасибо, — тихо сказала она, помедлив. — Но разве не будет проблем, что ты ослушался Гу Цзинхуна?
Ведь тот хотел начать испытание немедленно, а Чу Динцзян перебил его и отложил всё до утра.
— А что он мне сделает? — усмехнулся Чу Динцзян.
Здесь он был сильнее, мог поступать как хотел. Но по возвращению уже не факт…
Ань Цзю вдруг ощутила перемену в воздухе, насторожилась и взглянула на верхушки деревьев за его спиной.
— Пора возвращаться, — сказал Чу Динцзян, тоже почувствовав присутствие.
Она кивнула и пошла обратно.
Он проводил её взглядом, пока она не скрылась в хижине, затем повернулся. На ветке стоял Гу Цзинхун, стройный, прямой, словно выточенный из тени.
— У господина Гу есть дело? — лениво спросил Чу Динцзян.
— Ты и не скрывался, вот я и пришёл, — ответил тот спокойно. — Ты отдал ей две пилюли Хайшэн1. Осмелюсь спросить: кем она тебе приходится?
Гу Цзинхун не был любопытен по натуре, но поступок Чу Динцзяна вызывал вопросы.
Хайшэн усиливал внутреннюю силу, исцелял раны и, по слухам, мог вернуть человека с порога смерти. Его жаждали все, кто владели боевыми искусствами. В Войске Повелителей Журавлей командир при вступлении получал две, заместитель — одну, и лишь через десять лет — новую порцию. Разве можно так легко расставаться с подобным сокровищем?
Для Драконьей стражи требовались люди с безупречной репутацией, и Гу Цзинхун должен был быть осторожен.
— Всего-то две пилюли, — усмехнулся Чу Динцзян. — Для других — драгоценность, для меня — сладость. Почему бы не угостить девушку конфетой?
— Она твоя возлюбленная? — нахмурился Гу Цзинхун.
Если да, то, выходит, он нарочно всё делает напоказ, чтобы не позволить ему ввести четырнадцатую Мэй в Драконью стражу?
Чу Динцзян легко вскочил на ветку, лёг, прикрыв глаза:
— Можешь думать так.
Он и сам не знал, что думать. Обычно он не придавал значения подобным вещам, но Хайшэн был редкостью. Он всегда действовал с расчётом и вдруг отдал две пилюли просто так. Почему? Неужели стал таким благородным?
Гу Цзинхун попытался прочесть его мысли, но ничего не уловил.
О Чу Динцзяне он слышал. Самый молодой мастер уровня Хуацзин, карьера его была полна взлётов и падений, но, став командующим Шэньу, он быстро снискал поддержку.
Больше Гу Цзинхун о нём ничего не знал. Однако раз тот не раз помогал, стоило предусмотреть, что во время испытания кто-то может прийти на помощь четырнадцатой Мэй.
Если бы не настойчивое требование Императора и острая нехватка людей, Гу Цзинхун не стал бы брать в дело девушку без внутренней силы. Он искал подходящую целый год и, наконец, нашёл четырнадцатую Мэй. Он был уверен в своём выборе.
Гу Цзинхун не из тех, кто легко отступает, и уж точно не стал бы менять человека без крайней нужды.
- Хайшэн-дань (还生丹, Hái shēng dān) — «возвращающая жизнь пилюля». ↩︎
